А вот совсем недавно, Харьков был не городом, а можно сказать совсем городишком. Жило тут десять с небольшим тысяч жителей. Житие было так себе, потому что городок утопал в грязи и нечистотах, ну и как следствие случались эпидемии. То тиф, то холера, то еще какая зараза. Больниц в городе тогда практически не было - если не считатьь больницей амбулаторию при университете. Но и ту народ избегал, потому что докторов в городе явно недолюбливали. Лечиться предпочитали у бабок или напитками.
Вот какую примечательную историю, связанную с холерной эпидемией 1830-х годов мы нашли у Дмитрия Ивановича Багалея, в его "Истории Города Харькова за 250 лет существования" :
"Настроение населения было удрученное. Народ", рассказывает Ф.О. Рейнгардт - приуныл. Распространился слух об отравлении колодцев неблагонамеренными людьми и о погребении живых людей по предписанию врачей и в особенности проф. Брандейса. Чернь охотно поверила этим сказкам, ловила подозреваемых отравителей, представляла их шумною толпою властям при уверении, что представляемый что-то (конечно яд) наливал или сыпал в воду, но большею частью сама расправлялась с ними по свойски. Предполагаемого главного виновника бедствия, проф. Брандейса, директора клиники, прозванного Брудесом-Клиником особенно возненавидили, и однажды, при возвращении его из клиники за Лопань, толпа окружила его на мосту, со злым намерением, и разъяренная, кричала: "бить его, клиника, да вводу!". Насилу при помощи полиции удалось вырвать его у толпы, посадить в дрожки и отправить домой.
