Еще не так давно добыча бурого угля (а именно такой уголь залегает на территории Подмосковного угольного бассейна) в Тульской области велась широко, с размахом. Шахтерские поселки по количеству жителей могли сравниться с некоторыми городами. Уголь добывали открытым и закрытым способом. Закрытый способ был более опасным, чем открытый – людей иногда засыпало. Шахт с закрытым способом уже давно не осталось, добычу остановили и сами шахты забросили. Добыча открытым способом дешевле и безопаснее, в таком случае разработка называется не шахта, а разрез. Однако разрезы тоже закрывают. Потому что убыточны… На месте бывших шахт проводится рекультивация земель: сравнивают с землей горы выработанной породы и высаживаются сосны. На все эти масштабные земляные работы денег почти не выделяется, но десяток престарелых сотрудников на закрытой шахте числятся, в том числе и диспетчеры, по совместительству охранники. Они боятся, что их разгонят и лишат мизерного довольствия, поэтому не очень рады каким-либо сторонним посетителям. Те бывшие шахтеры, которым не удалось попасть в число «рекультиваторов» вынуждены искать работу сами. Только как ее найдешь, если вся жизнь, да и не одна, а целой династии, прошла на шахте? Закрыли шахты – негде стало работать, и люди стали уезжать. А куда еще ехать, если ближайшая область- московская? Правильно, вся молодежь в нее и поехала. А старики, т.е. те, кому лет 10 до пенсии еще работать надо, остались с внуками сидеть и… разбирать шахту. И правильно, зачем добру под дождем и снегом пропадать, ржаветь и разваливаться, когда на этом хоть что-то заработать можно и семью прокормить. И идет разбор полным ходом: снимаются рельсы, сгребается бульдозером насыпь, пилится на части и вывозится оборудование, вытаскиваются жилы кабеля… На угольной шахте Березовская уже ничего не осталось, лишь порушенные стены, здесь … тут еще найдется работа, а интересующимся- есть пока на что посмотреть
