«Иногда встречные с партиею арестантов москвичи, торопливо вынимая подаяние, замечали, что вместе с партиею шел, — нередко много верст — старик во фраке, с владимирским крестом в петлице, в старых башмаках с пряжками и в чулках, а если это было зимою, то в порыжелых высоких сапогах и в старой волчьей шубе. Но москвичей не удивляла такая встреча. Они знали, что это «Федор Петрович», что это «святой доктор» и «Божий человек», как привык звать его народ» (Анатолий Кони «Федор Петрович Гааз»)
Те, кто гуляет в Малом Казённом переулке, иногда обращают внимание на старинное здание – дом №5. И мало кто замечает небольшой бюст во дворе этого дома. Это памятник человеку, которого при жизни называли «святым доктором». У него русское имя – Федор Петрович, но нерусская фамилия – Гааз. Фридрих-Йозеф Хаас родился в Германии в 1780 году. Выучился на врача, с отличием окончив Венский унивенрситет. Начал работать в Вене. Может быть и прожил бы там всю жизнь. Но тут в Вене заболел знатный русский вельможа – генерал-фельдмаршал Николай Васильевич Репнин. И молоденький доктор его вылечил. Благодарный пациент уговорил его переехать в Москву, где доктор быстро добился известности благодаря своим врачебным навыкам. У него не было недостатка в богатых пациентах, но уже тогда, в молодости, он начал бесплатно консультировать в московских больницах и с разрешения московского генерал-губернатора начал безвозмездно лечить неимущих. Молва о нём дошла до северной столицы. Стараниями императрицы Марии Федоровны он назначается главным доктором Павловской больницы. Так он поступает на государственную службу. Его имя Фридрих-Йозеф наши соотечественники быстро переделывают на русский манер, и он становится Федором Петровичем. Несмотря на возросшую нагрузку, он продолжает лечить нищих и обездоленных. За свою деятельность Государь Император награждает его орденом Святого Владимира 4-ой степени. Он совершил несколько путешествий по Кавказу, изучая лечебные свойства кавказских минеральных вод, подробно описал источники в Кисловодске и Железноводске. А источники в Ессентуках для медицины открыл вообще именно он. За одно это мы должны быть ему благодарны. Но это было только начало его славных дел. Во время войны с Наполеоном, вместе с русской армией доктор Гааз дошёл до Парижа и после подписания мира отправился на Родину, в Вену. И вовремя. Его отец был при смерти. Похоронив отца, он простился со всеми родными и вернулся в Россию. На этот раз уже навсегда. У него появляется шикарный дом в Москве, богатый выезд, большое имение под Москвой, даже свой суконный заводик. Но все доходы и от имения и от заводика он продолжает тратить на оказание помощи простым людям. Уже тогда народ прозвал его «святым доктором». Однажды к молодому чиновнику в одном из московских департаментов обратился седой старик. Он хлопотал о каком-то больном арестанте. Чиновнику не хотелось заниматься этим делом и он нашёл отговорку – сказал, что в деле не хватает каких-то бумаг. Старик вежливо поблагодарил его и вышел. На улице шёл сильный дождь. Через несколько часов промокший до нитки старик вернулся. Он съездил через весь город и привёз недостающие документы. Помощь больному арестанту была оказана. А молодой чиновник спустя некоторое время узнал, кого он «отшил» и потом всю жизнь испытывал чувство стыда, что так поступил со «святым доктором». А в 1830 году московский генерал-губернатор Дмитрий Владимирович Голицын обращается к Гаазу с просьбой возглавить губернский тюремный комитет и стать главным врачом московских тюрем. Дела в этом ведомстве были запущены настолько, что многие видные московские меценаты уже отказались от такого предложения. Об уровне медицины в тюремном ведомстве наглядно говорит такой случай : «Чем и как лечили арестантов, можно себе представить, хотя бы отметив, что в 1827 году в больнице московского губернского замка для «утишения» крика сошедшей с ума арестантки ей вкладывали в рот деревянную распорку...» (Анатолий Кони «Федор Петрович Гааз») Или ещё одно свидетельство : «В больнице, — как доносит в 1815 году оператор Стриневский, — нет необходимейших медикаментов; белье не мыто с открытия больницы, т. е. с прошлого столетия ...» (Анатолий Кони «Федор Петрович Гааз»). Условия содержания заключённых, не только больных, но даже и здоровых, были настолько ужасными, что за эту работу мог взяться либо сумасшедший либо святой. Именно таким человеком и был доктор Гааз. Одни называли его сумасшедшим, а другие – святым. Здесь стоит сказать пару слов о том, как тогда гнали на каторгу. Закованные в кандалы заключённые шли поодиночке, а те, кто шёл в ссылку, были прикованы наручниками по 8-10 человек к одному длинному железному пруту. Ключ от наручников по дороге доставать было нельзя. И если кто-то умирал в дороге, что было вполне обычным явлением, то те, кто был прикован с покойником к одному пруту, вынуждены были тащить труп, и иногда не один, до ближайшей остановки. Поэтому ссыльные просили как о милости надеть на них кандалы. А тяжёлые кандалы тоже были мучением. Тяжёлые с острыми металлическими краями они стирали не только кожу, но иногда и мясо до кости. Гангрена от кандалов была весьма распространённым явлением на этапе. Доктор Гааз добился отмены прутов. Кроме того он изобрёл новые кандалы с мягкими кожаными вкладышами внутри. Одно их изобретение спасло тысячи жизней. Эти кандалы стали называть «гаазовскими». Доктор Гааз добился того, чтобы заключённые на этапе ночевали не под открытым небом, а чтобы для них построили специальные ночлежные дома. По всему этапу были построены тюремные больницы. И если раньше заболевшего заключённого продолжали гнать дальше до тех пор, пока он не умирал, то теперь больных заключённых сначала вылечивали, и лишь затем гнали дальше. В Москве для заключённых, чьим здоровьем до доктора Гааза вообще никто серьёзно не занимался он построил на Воробьёвых Горах большую тюремную больницу - «гаазовскую». Попасть в неё заключённые считали за счастье. «У Гааза нет отказа», - так говорили они. Все свои деньги он тратил на помощь тем, на кого все махнули рукой. Он остался без дома, без имения, без суконного заводика. Тюремная больница к тому времени переехала в Малый Казённый переулок. Доктор поселился в маленькой двухкомнатной квартирке здесь же, при больнице. Умер он в 1853 году, посвятив 25 лет жизни заключённым, практически нищим. Но зато он остался в сердцах десятков и сотен тысяч людей. Анатолий Кони в своей книге «Федор Петрович Гааз» пишет : «Он входил всегда один в камеры «опасных» арестантов — с клеймами на лице, наказанных плетьми и приговоренных в рудники без срока, — оставался там подолгу наедине с ними, и не было ни одного случая, чтобы мало-мальски грубое слово вырвалось у ожесточенного и «пропащего» человека против «Федора Петровича». На похороны «святого доктора» собралось свыше двадцати тысяч человек. Похоронен он в Москве на Введенском кладбище. Федор Петрович был католиком и на его похоронах православный священник не имел право служить. Но здесь был исключительный случай. Митрополит Московский и Всея Руси Филарет Дроздов (причисленный позже к лику святых) благословил отслужить православный молебен по «святому доктору». Федор Петрович Гааз был католиком, но остался в основном в православных сердцах. А вот прославленным как православный святой он, увы, быть не может, именно потому, что он католик. Но формальное его прославление, наверное, и не имеет большого значения. В сердцах людей он стал святым ещё при жизни. А вот его официальное прославление как католического святого уже началось. И наверное это будет первый в истории католический святой, которого православные чтили и любили больше, чем сами католики. А напоследок одна история. Однажды ночью, не дождавшись кучера, доктор Гааз отправился к тяжело больному бедняку. По дороге на него напали грабители и угрожая ножом велели снять его старенькую волчью шубу. Доктор Гааз объяснил, что его ждёт умирающий больной и если он отдаст шубу, то не дойдёт так далеко по морозу. Он просил грабителей отпустить его, а за шубой прийти потом и он её отдаст. «Я в Казённом переулке живу, я – доктор Гааз, меня там всякий покажет где найти», - сказал он грабителям. Однако услышав его имя грабители в ужасе отшатнулись : «Что вы доктор!!! Как же можно вас грабить?» В результате они не только не тронули его, но проводили по ночным улицам до дома больного, желая убедиться, что с ним по дороге ничего не случится. Я предлагаю вам прийти в Малый Казённый переулок и зайти во двор дома №5 – бывшей тюремной больницы. Здесь жил, работал и умер человек, любимыми словами которого были «Спешите делать добро». А если вы положите к подножию памятника хотя бы один цветок, то это будет знак того, что всё то добро, которое сделал «святой доктор» до сих пор живёт в сердцах людей.
P.S. На ночь и в праздничные дни двор иногда закрывают.
