Четверо в байдарках, а бульдокешер - дома [MS/5474]

Тайник
Тип: Пошаговый традиционный
Класс: Природный
Прогулка
Размер: Неизвестно
Автор запретил посещение тайника в зимний период
Координаты
(видны только зарегистрированным пользователям)
Местность
Россия
Ярославская обл.
Любимский р-н
Ближайший нас.пункт
Аркатово
Оценки тайника[?]
Доступность: 5
Местность: 5
Рейтинг
Нашли: 1
Атрибуты[?]
Паспорт тайника
Экспорт точки
Показать на карте
Больше карт
Поделиться тайником
Автор: Lava
Создан: 01.05.2008
Опубликован: 29.04.2009
(отредактирован: 29.04.2009)
Компаньоны: Mac

Описание окружающей местности

Предисловие
Главное достоинство описания нашего тайника – это не его изысканный стиль, и даже не разнообразие загадок, содержащихся в нем, а его правдивость. 
Страницы этого описания представляют собой беспристрастный отчет о реально происходивших событиях. Работа авторов свелась лишь к тому, чтобы оживить их.
Быть может, другие тайники превосходят наш глубиной мысли и проникновением в природу игры; быть может, другие описания могут соперничать с нашим оригинальностью и объемом. Но что касается безнадежной, закоренелой правдивости – ни один из вышедших в свет до сего дня описаний наших тайников не может сравниться с этим.
Мы не сомневаемся, что упомянутое качество более, чем какое-либо другое привлечет к нашему труду внимание серьезного искателя и повысит в его глазах ценность нашего природного тайника.  

  Ярославль, май 2008 г.

   Нас было пятеро: Лиза, Аня, Виталик, Андрей и бульдокешер Платон. Мы сидели в нашей комнате, пили жасминовый чай и разговаривали о том, как хорош каждый из нас, - хорош, мы, конечно, имеем в виду, в медицинском смысле.
    Все мы чувствовали себя хорошо, и это нас очень тревожило.
Андрей сказал, что в январе он ночевал в палатке без спальника, и совершенно не помнит, чтобы он замерз и подхватил воспаление легких. Виталик сказал, что обладает настолько здоровым и крепким сном, что может совершенно свободно спать в холодных пещерах стоя, прислонившись к камню. Аня и Лиза согласно кивали, потому что у них отсутствовали все признаки всех заболеваний. Платон, прислушиваясь к нашему разговору, задумчиво икал. 
Мы рассудили, что абсолютно здоровых людей не бывает, сняли с полки медицинскую энциклопедию и прочли ее от корки до корки. Мы горячились и придирались к каждому подозрительному симптому. К концу вечера стало ясно, что мы все впятером страдаем родильной горячкой!!! Мы не могли объяснить друг другу, какие именно признаки этой болезни терзают нас, но что это – именно родильная горячка, сомнений не было.
    Мы наполнили стаканы до краев жасминовым чаем, раскурили кальян и возобновили разговор о нашем здоровье.
    Что, собственно, с нами творилось, определенно никто сказать не мог, но мы единодушно решили: что бы там ни было, все дело в безделии.
- Нам просто-напросто нужна нагрузка, - сказал Андрей.
- Нагрузка и перемена обстановки, - добавил Виталик. 
«Физическое расслабление вызвало упадок деятельности всего организма. Перемена образа жизни и возникновение необходимости работать восстановят психическое равновесие», - решил Платон, и весело поскакал к своей миске с ирландским рагу.
- Давайте отправимся в поход пешком! Возьмем рюкзаки и палатки, вдоволь провизии и чуть более, чем вдоволь, воды – и изнурительная нагрузка нам будет обеспечена, - предложила Аня.
-Нет уж, - решительно воспротивился Андрей, – пешком мы итак каждый день ходим. И потом, наши спины слишком привыкли к рюкзакам, включая и несколько укрупненную модель косметички, известной под именем «Аниного рюкзака», чтобы они давали мало– мальски серьезную дополнительную нагрузку.
    Пеший поход – это слишком просто. Нам ничего не будет мешать валиться на землю через каждую дюжину – другую сотен шагов и раскуривать кальян. Наша дорога наверняка будет проходить мимо населенных пунктов, где добродушные сотрудники магазинов обязательно снимут с нас часть тяжелых обязанностей по добыче пропитания. Нас может побороть искушение воспользоваться транспортом и добрую половину пути с комфортом прокимарить в какой–нибудь попутной скотовозке. В общем, пеший поход – совсем не то, что нужно для настоящей нагрузки.
    Виталик сказал: «Давайте махнем на байдарках по реке Обнора!» Он сказал, что нам будет обеспечена тяжелая, изнурительная нагрузка. Кроме рюкзаков, нам придется тащить на себе к реке тяжеленные байдарки. Всю дорогу нужно будет махать руками туда – сюда (при этом Виталий продемонстрировал некие сложные с виду движения, объяснив, что их всегда совершают, когда гребут на байдарке). После первой же пары часов хода у нас страшно затечет все, что располагается ниже талии, а это создаст дополнительную моральную нагрузку. Берега Обноры безлюдны, так что рассчитывать нам придется только на тот запас провизии, что мы возьмем с собой. Кроме того, нам еще надо будет рыбачить, отыскивать родники и места для стоянки и сушки байдарок, и преодолевать препятствия на воде, и устранять поломки и многое другое. «А если кто-нибудь из нас перевернется, то нам еще придется выуживать его из реки и высушивать на солнце, и нырять за утонувшими вещами, и ловить уплывшие весла», - радостно закончил Виталик.
Мы были в восторге. Нас крайне вдохновляла возможность получить столько неприятностей сразу. Больше всех радовался Платон, особенно когда мы вынуждены были признать, что его придется оставить дома.
    Итак, большинством голосов предложение было принято, и прекрасным майским утром, от деревни Аркатово мы двинулись по Обноре, которой на ближайшие 4 дня суждено было стать нашим домом.
    Первый день путешествия еще не начал подходить к концу, а мы уже почти могли идти на байдарках вдоль реки, а не поперек, и в нужном направлении; оплывать крошечные островки вместо того, чтобы высаживаться на них и отталкивать застрявшие байдарки, и держаться подальше от кустов и стволов деревьев, которые кто-то без всякой системы бессмысленно понабросал там и сям по всей реке.
    Итак, день подходил к концу, а мы почти не устали, и даже продолжали обучать друг друга правилам гребли на байдарке, переругиваясь хриплым шепотом.
«Все дело в том, что мы забыли дать нагрузку мозгам», - решили мы, - «чтобы окончательно смориться, нам нужно по дороге решать в уме какие – нибудь замысловатые задачи».
И тут Лиза обнаружила головоломку.
    Дело в том, что по долгу службы Андрей часами торчит на каких-то совещаниях, заседаниях и разборах, где, чтобы не уснуть и продемонстрировать окружающим свою бурную деятельность, черкает на листочках бумаги разные палочки, галочки и черточки.
Одна из таких бумажек с какого-то особенно важного совещания и оказалась у него в кармане – в нее были завернуты семечки.
    Повыкинув надоевший подсолнух – большей частью в собственные сапоги, и чертыхнувшись пару раз по этому поводу – Андрей закинул за борт и бумажку, которая попала прямиком в соседнюю байдарку.
«Так это же карта лабиринта!»,- воскликнула Лиза, вытащив пришельца из воротника. «Точно в таком лабиринте я была в Англии, когда путешествовала по Европе. Ну да, вот тут вход, а вот отсюда нас выводили спасатели. Они рассказали, что на самом деле этот лабиринт очень простой – надо только каждый раз поворачивать направо. Давайте попробуем найти на этой карте мой маршрут по лабиринту!».
    Обозначив вход в лабиринт словом start, место чудесного спасения – словом finish, мы решили дополнить задачу так, чтобы каждый мог решить ее самостоятельно, не черкая в карте, а потом мы могли сверить итоги. В лабиринте Андреевой черкотни оказались цифры, которыми Андрей отмечал количество произносимых ораторами вводных слов вроде «э-э-э», «мэ-э-э», «типа», «ну, понимаешь» и т.д. из расчета на каждые двадцать толковых слов.
    Если, прокладывая маршрут по карте, складывать все цифры, встретившиеся на пути, то в итоге каждый, нашедший правильный путь, получит одну и ту же сумму.
Мы стали разгадывать загадку, вспомнив о методе спасателей каждый раз поворачивать направо, но у нас ничего не получалось. Мы по очереди вертели листок так и этак, смотрели его на просвет, водили над ним компасом и навигатором, но Лизин маршрут так и не находился.
    Наконец Аня заявила, что нашла дорожку, и назвала сумму чисел, встретившихся на пути. Мы восхитились и попросили ее показать правильный маршрут. Аня, лукаво улыбнувшись, предложила нам не валять дурака и посоветовала получше соображать или надеть очки, включить фонарь и взять калькулятор.
Потраченные на проверку полчаса и последующий допрос с пристрастием выявили, что Аня просто-напросто сжульничала, назвав цифру наобум. После этого мы выбросили злосчастный листок в точке с координатами N58.31.603 E 40.33.054.
    Впрочем, топографические изыскания утомили нас. Высадившись на берег и вытащив байдарки, мы были вполне готовы предаться здоровому, крепкому сну.
Кое-кто из нас пытался уснуть, не выходя из байдарки, и даже успел очень удобно пристроить под голову небольшой мешочек с картофелем и запасной обувью. Но Виталий разъяснил всю преждевременность решения предаться объятиям Морфея. «Хватит валяться», - сказал он. «Нужно еще поставить эти чертовы палатки и обязательно выпить по чашечке-другой нашего любимого жасминового чаю».
    Тут оказалось, что нам предстоит успеть сделать кучу дел прямо сейчас, и еще большую кучу – по утру, перед отплытием.
    Андрей был очень занят вопросом поиска идеального места для просушки своих носков. Выбрав веточку дерева в качестве искомого, он задался вопросом, а сможет ли он утром в суматохе вспомнить, что эти предметы нужно забрать? Получив после некоторых раздумий отрицательный ответ, он вспомнил рассказ своей бабушки о том, как замечательно ей помогает вспомнить что – либо завязывание узелков на платочке. Благодаря им бабушка никогда не забывала принять нужные лекарства, позвонить кому – нибудь из родственников и посмотреть телесериал.
    Возблагодарив небеса за то, что они даровали ему такую полезную бабушку, Андрей немедленно завязал на память узелок на первой попавшейся под руку бечевке.
Как раз в эту самую минуту Лиза слезно просила напомнить ей утром положить в байдарку губку для удаления с борта излишков влаги. Андрей не замедлил поделиться замечательным способом вызывать из недр памяти бесценные сведения.
Также нам потребовалось к напоминанию: положить поближе ремнабор и подальше – топор; надуть спасжилеты; заменить батарейки; накопать побольше червей; исполнить наконец обещание двухлетней давности перестать храпеть по ночам и что-то еще.
    Утром Андрей первым делом кинулся искать бечевку, ибо он точно помнил, что с ней связано что-то очень важное в его жизни. Через четверть часа поисков он заметил, что остальные сосредоточенно ходят вокруг палаток, как будто что-то разыскивая.
Наведя справки, Андрей выяснил, что все ищут какую-то бечевку; все почему-то были уверены, что именно на ней они завязывали свои узелки на память. «Куда могла подеваться эта веревка?» возмущались мы. Мы умудрились найти кучу разных вещей, разбросанных по лагерю, один родник и три лосиные кучи. Бечевка как в воду канула.
Андрей, свыкнувшись с мыслью, что теперь он так и не вспомнит, что ему нужно найти носки, отвернулся от остальных и понуро побрел к котелку, задумчиво протирая на ходу ложку.
«Так вот где она была все это время!» - закричал Виталик, подбегая к Андрею. «Где?» удивился Андрей, повернувшись на сто восемьдесят градусов. «Да не вертись ты!» взревел Виталик, бросаясь в погоню. Он выудил из заднего кармана андреевских брюк свисавшую оттуда коротенькую, испещренную узелками веревочку.
    Итак, пропажа найдена. Осталось только понять, что означают все эти узелки? Касательно третьего с краю узла мы дружно сошлись во мнении, что он завязан если не с целью напомнить позвонить родителям, то во всяком случае чтобы не забыть поменяться веслами или, на худой конец, отметить день рождения Папы Римского. Относительно назначения других узелков мы так и не пришли к одному мнению. Поэтому, исходя из полной непригодности бечевки к какому – либо дальнейшему рациональному использованию, ее решено было оставить в точке с координатами N58.29.(3*А-1)1 Е40.34.006, где А равно сумме всех цифр числа, которое мы так и не смогли вычислить в лабиринте.
Было сияющее утро, как бывает в конце весны, когда нежная зелень травы и листьев становится ярче и сочнее и когда природа напоминает прекрасную девушку, охваченную смутным трепетом пробуждающейся женственности.
    Мы идиллически гребли в своих байдарочках, раскачиваемых темными водами Обноры, и неспешно беседовали.
Кто-то вспомнил, что, согласно описаниям местного рыболовного вестника, наша река представляет собою крупный центр рыболовства. Рыбная ловля здесь процветает. Река в этих местах так и кишит щуками, окунями, карасями, пескарями, ершами и плотвой. "Удобное местечко для рыбной ловли", - решили мы.
     Тут оказалось, что все мы – замечательные, незаурядные, и даже можно сказать, талантливые рыбаки. Мы наперебой рассказывали друг другу умопомрачительные истории о былых рыболовных подвигах. Истории эти были полны непередаваемого драматизма и повествовали о беспримерном мужестве, героизме, смекалке и удачливости каждого из нас.
-Сегодня будем лакомиться ухой - сказали мы себе, - и копченой рыбой, а тот улов, что останется, мы завялим или отпустим обратно в реку.
     На привале мы выудили из рюкзака кое-какие снасти, которые с грехом пополам могли сойти за рыболовецкие, и Виталик с Андреем, напутствуемые очередной бодрой историей о том, как Лиза со своим дядюшкой никогда не возвращалась с рыбалки меньше, чем с десятком щучек и дюжиной подлещичков, отправились удить.
Наша рыболовецкая партия подошла к делу с максимальной серьезностью и профессионализмом. Облюбованное место было подкормлено сначала просто хлебом, затем хлебом с подсолнечным маслом и солью, хлебом с вареньем, и, наконец, для особенных гурманов подводного мира, в дело были пущены макароны с тушенкой.
     Через пару часов любования гармонией, создаваемой непоколебимой неподвижностью поплавка и водной глади вокруг него, Виталик решил внести некоторое разнообразие в происходящее, и заменил наживку, а Андрей стал производить замысловатые математические расчеты с целью установления наилучшей пропорции длин лески в отрезках между удилищем и поплавком, с одной стороны, и поплавком и крючком – с другой. При этом его не покидало стойкое ощущение того, что когда он как-то раз видел удочку, на которую на самом деле ловилась рыба, то между поплавком и крючком на леске было что-то еще. Этой мыслью он поделился с Виталиком. «Ну да», сказал тот, - «я уже давно размышляю над тем, что, наверное, без грузила мы не сможем поймать столько рыбы, сколько запланировано». 
После непродолжительной дискуссии, итогом которой явилось убеждение в том, что грузило все-таки изначально висело на леске, но его коварно похитила какая-то особенно враждебно настроенная к рыбакам рыбина, Андрей с Виталиком уже собирались с гордо поднятыми головами вернуться в лагерь, как вдруг заметили метрах в двадцати выше по реке тропинку, подходящую к самой воде. На реке, напротив тропинки, плавали два куска пенопласта. Движимые природным любопытством, рыболовы решили подойти поближе, и уже через минуту вытаскивали из реки поставленную кем – то сеть. «Так вот почему мы ничего не поймали! По-моему, это просто свинство - вылавливать сетью из реки всю нашу рыбу», - возмутился Андрей. «Мы не можем пройти мимо такой вопиющей несправедливости. Наш святой долг – искоренять скверну мира и наставлять людей на путь истины, добра, моральной чистоты и нестяжательства», - сказал Виталик, насаживая на кукан попавшихся в сеть плотвичек. 
     Возвращаясь с добычей в лагерь, Виталик с Андреем решили, что сегодняшний случай может стать еще одной неплохой историей об их удивительных успехах на ниве рыболовства. Количество рыбы, доставшейся нам в тот день, а соответственно и число С можно узнать в точке с координатами N58.26.(В*14) E 40.35.763, число В можно узнать отгадав предыдущее задание.
     Свернув наш незамысловатый лагерь, мы погрузились в байдарки и продолжили путешествие. Тут впереди показались развалины какой-то церкви. Аня тут же захотела сойти на берег у этой церквушки, чтобы, по ее словам, взглянуть на могилу Клавдии Матвеевны.
-- А кто такая Клавдия Матвеевна?— осведомилась Лиза.
-- Почем я знаю!— ответила Аня. -- Это дама, у которой презабавный памятник, и я хочу на него посмотреть.
Тут Лиза, Андрей и Виталик запротестовали. 
-- Может быть, у нас извращенные натуры, но я не чувствую никакого пристрастия к памятникам. – сказал Андрей.- Я знаю: когда путешественник приезжает в незнакомый город или селение, принято, чтобы он тотчас бросался со всех ног на кладбище и наслаждался лицезрением могил. Но я не любитель этого веселого времяпрепровождения. У меня нет ни малейшего интереса к тому, чтобы таскаться вокруг хмурой, наводящей тоску церкви и читать эпитафии. Даже тогда, когда на медяшке, привинченной к каменной глыбе, нацарапаны трогательные изречения я не в состояний прийти от этого в экстаз.
     И вот мы вспомнили такую вот историю. Однажды в сияющее солнечное утро стояли мы вчетвером недалеко от низкой каменной стены, служившей оградой маленькой деревенской церкви. Нашим глазам представлялась очаровательная мирная картина: старинная серая церковь, заросшая плющом, ее украшенные причудливой резьбой дубовые двери, дорога, вьющаяся белой лентой по склону холма и обсаженная двумя рядами высоких вязов, крытые соломой домики, выглядывающие из-за аккуратных изгородей, серебряная речка в долине, а на горизонте лесистые холмы. Мы беседовали на различные философские темы, когда вдруг услышали чей-то пронзительный пискливый
голос:
-- Сию минуту! Бегу, бегу! Погодите! Сию минуту!
и тут мы увидели лысого старикашку, который торопливо ковылял по кладбищу, направляясь к нам. В его руке была гигантская связка ключей, которые громыхали при каждом его шаге.
-- Иду, иду! Я, видите ли, прихрамываю. Да, старость не радость! Прошу сюда!..
-- Прочь, несчастный старец! -- промолвил Виталик.
--Я уж и так спешил,--ответил он.--Моя благоверная только сейчас вас заприметила. Идите за мной, друзья мои.
-- Прочь,-- ответил ему уже Андрей,--оставьте нас в покое, или я перелезу через стену и поколочу вас.
Он оторопел.
-- Вы не хотите осмотреть памятники? -- спросил он.
-- Не хотим,-- ответила Лиза.— мы хотим стоять здесь и вести философские беседы. Не
вертитесь тут под ногами и не выводите нас из себя, разгоняя наши лучшие чувства дурацкой болтовней об этих идиотских памятниках.
Старик на мгновение растерялся. Он протер глаза и воззрился на нас. С виду мы были люди как люди. Он ничего не понимал.
Он сказал:
-- Вы приезжие? Вы здесь не живете?
-- Нет,-- ответила Аня,-- не живем. Если бы мы здесь жили, то вы бы уже здесь не жили.
-- Так, значит, вы желаете осмотреть памятники... могилки... понимаете? 
-- Вы шарлатан!—сказал Виталик, начиная раздражаться.-- Я не желаю осматривать памятники. Никаких памятников. К чему это мне? Когда вас похоронят, я, так и быть, приду посмотреть на вашу могилу. Это все, что я могу для вас сделать.
Старик зарыдал. Он сообщил, что один из памятников увенчан каким-то обломком, о котором толкуют, будто он был частицей окаменевшего человека, а на другом памятнике выгравирована надпись, которую до сих пор никто не смог разобрать. Но мы были неумолимы, и старик сказал дрожащим голосом:
-- Но все-таки вы посмотрите историческое окно?
Мы отказались даже от исторического окна, и тут он выпустил свой последний козырь. Он подошел к Андрею вплотную и хрипло прошептал:
-- Там в склепе под церковью у меня припрятана парочка черепов. Так и быть, можете на них взглянуть. Пойдемте, посмотрите на черепа. У вас ведь каникулы, молодые люди, и
вам необходимо развлечься. Я покажу вам черепа!
Тут мы обратились в бегство и долго еще слышали за своей спиной жалобные призывы:
-- Пойдемте, я покажу вам черепа! Вернитесь, взгляните на черепа!
                           После таких воспоминай мы конечно же не отправились на осмотр могилы какой-то Клавдии Петровны, а просто сделали небольшой привал на берегу, где и оставили задание для наших последователей. Ищите в точке с координатами N58.24.(358-С) E 40.35.С66, там вы найдете значение числа D.
     Плотненько отобедав с жасминовым чаем, мы отправились дальше. Мерное журчание воды и чудесная погода оказывали на нас самое благоприятное воздействие. Конечно, всем было жаль, что наш любимый бульдокешер Платон остался дома – как здорово было бы ему порезвиться на какой-нибудь лесной опушке. Платон являлся всеобщим любимцем, что не мешало ему иногда выкидывать такие фортеля, что можно было за голову хвататься и пить что-нибудь успокаивающее, например, жасминовый чай.
     Вот как однажды было. В понедельник утром, в Ярославле, Виталик и Лиза встали довольно рано и отправились на рынок прикупить что-нибудь вкусненького к завтраку. На обратном пути Платон вел себя как форменный осёл. Единственный предмет, по поводу
которого мы с Платоном коренным образом расходимся во взглядах,-- это кошки. Мы любим кошек, Платон терпеть их не может.
     Стоит, к примеру, кому-нибудь из нас повстречать кошку, как мы садимся на корточки и начинаем почесывать ей шейку, приговаривая: "Бедная киска". А кошка, в свою очередь, выгибает спину, ставит хвост трубой (причем он становится твердым, как железо) и кругом царит мир и благоволение. Стоит Платону встретиться с кошкой, как об этом тотчас, узнает вся улица, и уж тут пускается в ход такое количество бранных выражений, какого обыкновенному порядочному человеку при разумной экономии хватило бы на всю жизнь!
     Мы не осуждаем собак, так как считаем, что этот порок заложен в самой собачьей природе. Французские бульдоги подвержены первородному греху раза в четыре больше, чем прочие собаки, и нам, приходится много лет терпеливо трудиться, чтобы сколько-нибудь улучшить буйный характер французского бульдога.
Вспоминается один случай возле одного из супермаркетов, где множество собак поджидало своих хозяев, ушедших за покупками. Там были совершенно разнообразные породы. Они сидели терпеливо, благонравно и задумчиво. Мир и благопристойность царили возле магазина, создавая атмосферу удивительного покоя, покорности и тихой грусти. Но вот к супермаркету подошла молодая девушка, ведя на цепочке кроткого с виду французского бульдога; она оставила его между мастиффом и пуделем. Песик уселся и с минуту осматривался. Затем он уставился в небо и задумался,-- судя по его глазам,
о своей мамаше. Затем он зевнул. Затем он оглядел других собак, молчаливых, важных и полных достоинства.
     Он посмотрел на мастиффа, безмятежно спавшего справа. Он посмотрел на пуделя, чинно и надменно сидевшего слева. Затем, без всяких прелиминариев, без намека на какой-нибудь повод, он цапнул пуделя за ближайшую переднюю ногу, и отчаянный визг огласил спокойно дремавшую улицу возле магазина. Найдя результат первого эксперимента вполне удовлетворительным, французик решил пойти еще дальше и задать жару остальным. Он перескочил через пуделя и бешено атаковал колли, который проснулся, разозлился и немедленно вступил в шумную перебранку с пуделем. Тогда французик вернулся на свое место, схватил мастиффа за ухо и попытался начисто оторвать его, а мастифф, животное на редкость беспристрастное, обрушился на всех, до кого только мог добраться,-- он не пощадил и дога, предоставив тем самым симпатичному французскому бульдожке полную возможность беспрепятственно насладиться поединком со столь же воинственно настроенной дворняжкой.
     Людям, которые хоть сколько-нибудь разбираются в собачьем характере, нет нужды объяснять, что к этому времени все остальные собаки открыли военные действия с таким жаром, будто их жизни и домашним очагам грозила смертельная опасность. Большие собаки дрались между собой; маленькие собачки тоже дрались друг с другом, а в свободные минуты кусали больших собак за ноги.
     Шум стоял ужасный. Вокруг здания собралась толпа, и все спрашивали, не происходит ли тут собрание налогоплательщиков, а если нет, то кого убивают и за что? Чтобы растащить собак, были пущены в ход палки и веревки, а кто-то даже послал за милицией.
В самый разгар свалки вернулась молодая девушка и схватила на руки своего прелестного песика (он вывел дворнягу из строя, по крайней мере, на месяц, и вид у него был теперь
кроткий, как у новорожденного ягненка); она целовала его и спрашивала, жив ли он и что сделали с ним эти страшные, огромные, грубые псы, а он уютно устроился у нее на груди, и взгляд его, казалось, говорил: "Ах, какое счастье, что ты пришла и избавила меня от этого позорного зрелища!"
     А девушка сказала, что это возмутительно--оставлять возле магазина подобных чудовищ вместе с собаками порядочных людей -- и что она кое на кого подаст в суд.
Таков характер французских бульдогов; поэтому мы не осуждаем Платона за его привычку ссориться с кошками. Впрочем, в это утро он и сам пожалел, что дал волю своим страстям.
Мы, как я уже говорил, возвращались с рынка, и на полпути, когда мы шли по Ярославской улице, какая-то кошка выскочила из ворот и собралась перебежать нам дорогу. Платон издал радостный вопль-- вопль, какой издает старый вояка, когда ему в руки попадается враг; вопль, какой издал, вероятно, Кутузов, когда французы начали спускаться с холма,-- и помчался за добычей.
     Его жертвой был старый черный котище. Мы в жизни не встречали кота такой устрашающей величины. К тому же он выглядел отъявленным головорезом. У него не хватало одного уха, половины хвоста и изрядного куска носа. Это был громадный и явно очень сильный зверь. Он являл собой воплощение наглости и самодовольства.
Платон погнался за беднягой со скоростью сорок километров в час, но кот даже не ускорил шага,-- он, видимо, не подозревал, что его жизнь в опасности. Он безмятежно трусил по дороге до тех пор, пока его будущий убийца не оказался на расстоянии какого-нибудь метра; тут кот круто повернулся, уселся с любезным видом посреди улицы и кротко посмотрел на Платона, как бы спрашивая: "Ну-с, что вам угодно?"
     Платон не робкого десятка, но во взгляде этого кота было нечто, от чего дрогнуло бы сердце самого мужественного пса. Платон застыл на месте и воззрился на врага. Оба молчали, но было совершенно ясно, что между ними происходит следующий диалог:
К о т. Чем могу служить?
П л а т о н. Ничем, ничем, покорно благодарю!
К о т. Если вам что-нибудь нужно, не стесняйтесь прошу вас!
П л а т о н (отступая по Ярославской улице). Ах нет, что вы!.. Вовсе нет... Не беспокойтесь... Я... я кажется, ошибся… Мне показалось, что мы знакомы.. Извините, что потревожил вас...
К о т. Что вы, я очень рад. Вам в самом деле ни чего не нужно?
П л а т о н (по-прежнему отступая). Нет, нет, благодарю вас... вовсе нет... Вы очень любезны До свиданья!
К о т. До свиданья!
     После этого кот поднялся и продолжил свой путь, а Платон, жалобно поджав то, что он именовал своим хвостом, поплелся назад к нам и занял скромную позицию в арьергарде.
     С тех пор стоит только сказать: "Кошки!"-- как Платон на глазах съеживается и умоляюще смотрит, словно говоря: "Пожалуйста, не надо!"
     Вот, вспомнив такую историю, наша дружная компания решила поделиться ею с последователями и в точке с координатами N58.23.528 E40.39.973 можно обнаружить «собачье» задание и разгадать заветное значение числа Е.
     Наше путешествие тем временем приближалось к своему завершению, и мы действительно почувствовали прилив сил и желание свернуть в конце концов горы (ну или холм какой-нибудь). Хотелось рассказать о нашем излечивающем путешествии всем-всем. Много позже, когда серым осенним вечером мы опять собрались вчетвером за чашечкой любимого жасминового чая, Андрей поднял бокал и сказал: «Что ж, путешествие удалось на славу, и я от души благодарен старушке Обноре. То, что мы с вами предприняли такое мероприятие – это мудрый поступок. Итак, за здоровье четверых, благополучно выбравшихся из байдарок!».
     И Платон, стоя на задних лапках перед окном и глядя в темноту, одобрительно тявкнул, присоединяясь к нашему тосту!P.S. Кстати, в точке N58.22.(161+А+В+С+D+Е) E40.44.(223+А+В+С+D+Е) вы сможете обнаружить некоторые предметы, которые были с нами все это путешествие!
Знание произведения Джерома Клапки Джерома "Трое в лодке, не считая собаки" строго обязательно!

Описание тайника


Поддержи игру!


Сообщить о проблеме с тайником Сообщить об опечатке
Сообщение об ошибке в тексте тайника


Авторизация
E-mail:
Пароль:
Запомнить меня
Входя в игру, я обязуюсь соблюдать Правила
Зарегистрируйтесь
Забыли пароль?
Выбор тайника
Название:
Расширенный поиск

Поиск по сайту
Мини-карта сайта
Геокэшинг в соцсетях

Поддержи игру!

Скачать приложение Геокешинг на Google Play.

Скачать приложение Геокешинг на Apple Store.