Автор: WakeUp
Создан: 29.06.2009
Опубликован: 12.07.2009
(отредактирован: 12.07.2009)
Компаньоны: Україна
Описание окружающей местности
Замысел "Турецкого гамбита" пришел Акунину в голову, после того как он читал записки графа Игнатьева. Его сиятельство граф Игнатьев, дипломат, русский посол в Стамбуле, подписывал мир с Турцией, по которому Болгария стала независимой. Итак, в его записках Акунин прочел о капитане Барнеби, слухи о котором будоражили русский штаб. Из уст в уста передавалось, что таинственный английский шпион, капитан Барнеби, проник в русский штаб и оттуда собирается попасть в Плевну. Особые приметы: по-русски говорит без акцента, окает (!), носит темные очки (темные очки в то время -- непременный простодушный этап шпионско-разведывательной истории: честному человеку скрывать нечего).
Вторая половина XIX столетия характеризовалась бурной политической жизнью в Балканском регионе, что было связано с усилением национально-освободительного движения и стремлением балканских народов к политической независимости. Образование княжества Румыния, создание Балканского союза, восстание греческого населения острова Крит, движение за независимость болгарской церкви, восстание в Боснии и Герцеговине и в Болгарии как раз и пришлись на этот период. Именно Н.П. Игнатьеву, как российскому послу в Турции, пришлось вести сложные дипломатические переговоры в связи с этими событиями, организовывать помощь населению и беженцам. Он неоднократно выступал в поддержку требований борющихся за свою независимость народов. Однако ввиду противодействия европейских держав и осторожной политики российского МИД его инициативы не реализовывались. Крупной дипломатической победой Н.П. Игнатьева явилось решение Константинопольской конференции послов европейских держав, которая потребовала от Порты предоставления автономии христианским провинциям Османской империи. Отказ султана принять это требование предопределил объявление Россией войны Турции. ТУРКИ ПОСУЛИЛИ ЗА ГОЛОВУ ИГНАТЬЕВА ТЫСЯЧУ ЛИВРОВ Упорством и терпением. Первый шаг к цели был сделан в 1876 году на Константинопольской конференции, где представители европейских стран обсудили положение угнетенных народов Османской империи. Очень многое зависело от позиции британского посланника - министра по делам колоний лорда Солсбери, человека очень обаятельного и авторитетного. С ним Игнатьев не стал хитрить, искать обходные пути. Он отбросил дипломатические условности, заговорил открыто, страстно. «Я заставил его оценить совершенную честность нашего поведения, чистоту наших намерений и благородное бескорыстие нашего августейшего повелителя», - писал он в донесении Горчакову. Лорд Солсбери не устоял перед этими аргументами и пообещал Игнатьеву поддержать его на конференции, если ему представят доказательства того, что болгар действительно тайно продают в рабство. В тот же день полковник Шамиль (сын знаменитого имама Шамиля) отправился в стамбульские трущобы с заданием срочно купить рабыню-болгарку. Уже на следующий день выкупленная болгарская девушка была отправлена английскому лорду... В результате Солсбери пренебрег инструкциями, полученными в Лондоне, и поддержал русского посла. Представители великих держав приняли решение об автономии Болгарии, очертив ее границы от Черного до Эгейского моря и Родопских гор. Договорились они также об исправлении сербских и черногорских границ, о предоставлении автономии Боснии и Герцеговине. Это было ударом по планам Дизраэли, который заявил: «Солсбери оказался большим русским, чем граф Игнатьев». А представитель Порты Савфет-паша воскликнул: «Европа сошла с ума!». Разумеется, нет. Когда окраины Османской империи стали сотрясать восстания, турецкие власти во всем обвинили Игнатьева. Ему пришлось держать в порту пароход «Тамань», чтобы в случае опасности отправить семью в Одессу. Султан Абдул-Азиз был свергнут с престола и вскоре найден в покоях мертвым, а его преемника через несколько месяцев объявили неадекватным и тоже отстранили... Более того, с началом военных действий турки посулили за голову Игнатьева тысячу ливров. Хватало недоброжелателей у Игнатьева и в России. Они уверяли, что чрезвычайный и полномочный посол пренебрегает интересами своей страны, втягивая ее в Русско-турецкую войну. Война в защиту братьев-славян, объявленная 12 апреля 1877 года, была горячо поддержана обществом в России. Ее считали святой, так как она не преследовала иных целей, кроме освобождения мученического христианского народа. Сразу после оглашения царского Манифеста началась массовая кампания сбора средств на военные нужды - всего было собрано 14 миллионов рублей. Повсюду создавались госпитали для раненых - кстати, один из них был открыт в Круподеринцах - во флигеле. В январе 1878-го, когда войска подошли к Константинополю, султан Абдул-Хамид запросил о мире. Вести переговоры с турецкими делегатами в местечке Сан-Стефано поручили Игнатьеву. Граф спешил, а добираться до места пришлось по обледенелым горным дорогам, забитым войсками и обозами. В одном месте колесо коляски соскользнуло, и она рухнула вниз, увлекая за собой лошадей. Николай Павлович спасся чудом: ухватившись за какой-то корень, он полчаса висел над пропастью, пока подоспевшие солдаты не вытащили его на ремнях. Вместе с багажом на дне ущелья оказались и грамоты, подтверждавшие полномочия графа Игнатьева. Начинать переговоры в Сан-Стефано пришлось без них. Турки попытались было возражать, но бывший посол спросил: «Вы что, меня не знаете?». Лишь несколько дней спустя разыскали и доставили ему документы. Несмотря на все дипломатическое мастерство Николая Павловича, дело продвигалось туго. А Горчаков его торопил, он хотел поднести мирный договор Александру II непременно ко дню коронации и отмены крепостного права. И тогда Игнатьев предложил организовать психическую атаку. На следующее утро войска с оружием в руках, с приданной им артиллерией были выстроены фронтом к Константинополю. Главнокомандующий их обошел, приказал играть музыку и запеть песню. Нижним чинам была отдана команда «вольно», разрешено бежать врассыпную и смотреть на город, лежавший впереди как на ладони. И вот по сигналу ряды тронулись вперед. Земля вздрогнула... А через 200-300 шагов прозвучала команда «Стой!». Главнокомандующий вышел в центр, всех поблагодарил и распустил. Эта акция произвела ошеломительный эффект, турецкие уполномоченные немедленно возобновили переговоры, а 3 марта 1878 года (19 февраля по старому стилю) Игнатьев подписал Сан-Стефанский мирный договор, согласно которому Румыния, Черногория, Сербия получали независимость и на карте Европы возникало новое государство - Болгария. Этот документ, по сути самоубийственный для Османской империи, был незамедлительно ратифицирован султаном и российским императором. Графа Игнатьева в Болгарии почитают, может, и чуть меньше, чем святого, но куда больше, чем национального героя. Его именем названы центральные улицы городов, школы и парки. Существует село Граф Игнатиево, а два президента - Пырванов и Путин - открыли ему памятник. Этот человек входит в список 100 великих дипломатов, оставивших самый яркий след в истории человечества. В ХIХ веке с его неторопливыми средствами передвижения и неспешным образом жизни Николай Павлович умудрился исколесить Европу и Азию, отличиться в Лондоне и Пекине, Ашхабаде и Стамбуле. Он не раз рисковал, блефовал и шел ва-банк, но неизменно обыгрывал на дипломатическом поприще сильнейших противников: китайского богдыхана, британского премьер-министра Дизраэли, турецкого султана Абдул-Азиза и германского железного канцлера Бисмарка. Его блистательные комбинации восхищали историков, о его невероятных и опасных приключениях писали Валентин Пикуль, Борис Акунин и Александр Солженицын. Без самоотверженности графа Игнатьева иначе выглядела бы карта не только современной России, но и Украины, к которой он «прирастил» населенные болгарами районы Бессарабии. Но, как справедливо заметил Дюма-отец, «бывают услуги настолько бесценные, что отблагодарить за них можно только неблагодарностью»... Царь, напуганный энергией, умом и независимостью дипломата, отстранил его от политики. Большевики графа Игнатьева просто-напросто обобрали: утащили из семейного склепа серебряный с позолотой венок, привезенный безутешными болгарами, сняли с семейной церкви самый большой колокол, а киевскую улицу Игнатьевскую переименовали в улицу Моисея Урицкого (с недавних пор - Василия Липковского). Ну разве что выпуску водки «Немиров», у истоков которой стоял винокуренный заводик Игнатьева, они не смогли помешать. Ныне Круподеринцы, куда граф Игнатьев неизменно возвращался из дальних странствий, где залечивал болезни и душевные раны, лежат вдали от туристических маршрутов. Сюда не приходят, как когда-то, болгары, сербы, черногорцы, румыны, чтобы поклониться памяти великого дипломата... А Украине, жителей которой призывают не только говорить, но и думать по-украински, русский граф вроде бы и ни к чему - это герой не нашей истории. На самом деле, хозяин усадьбы в Круподеринцах человек был очень уважаемый и почитаемый в разных странах. В Болгарии его боготворят и помнят до сих пор почище национального героя. Граф Николай Павлович Игнатьев уже в 26 года заключил первый договор с бухарским эмиром после длительных переговоров, хитростей и интриг. Тогда же он получил звание генерала (более молодым генералом стал только сын Сталина в 24 года). Он же подписал Сан-Стефанский договор, согласно которому Болгария получила независимость. Кроме того, благодаря его стараниям по Пекинскому договору Россия получила 800 тысяч квадратных километров земли, в том числе порт Владивосток. Его считают одним из 100 лучших в мире дипломатов всех времен, изменивших ход мировой истории. Помимо этого Игнатьев,... как бы это сказать поделикатней?... вел неофициальную работу за границей (это же у них «гнусные шпионы», а у нас - «доблестные разведчики»!). О нем писали Пикуль, Акунин и Солженицын, он был знаком с Набоковым. В 46 лет он неожиданно он ушел в отствку и поселился здесь, в Круподеринцах. Причиной был гнев царя, которому не понравилось письмо Игнатьева, в котором наивный граф давал некоторые советы по реорганизации государства Российского. Женат Николай Петрович был на красивой и богатой женщине, Екатерине Леонидовной Голициной-Игнатьевой. Она родила ему двух дочерей и пятерых сыновей. У одной из дочерей, Кати, был роман с Великим князем молодым Михаилом Михайловичем Романовым, внуком Николая Первого. Екатерина Николаевна была первой красавицей столицы, живой и очаровательной. Царь Александр Третий не дал разрешения на брак, заявив, что род Игнатьевых недостаточно знатен. На самом деле, говорят, царь попросту терпеть не мог графа. Существуют, правда, и другие версии этой истории. Поговаривали, что влюбчивому Михаилу Михайловичу царь посоветовал подождать свадьбы год, чтобы проверить чувства. Молодой человек вскоре женился на другой (внучке Пушкина), не спросясь родительского благословения и позволения царя. Несчастная Катенька с разбитым сердцем бросила все и пошла, работать сестрой милосердия. Этому делу она отдала 20 лет своей жизни, прошла четыре войны и нелепо погибла в 1914г, заразившись столбняком. Трагически сложилась судьба еще одного сына Игнатьева, Владимира - двадцатишестилетним он погиб в Цусимском сражении. Двое из сыновей Игнатьева в свое время занимали должность Киевского губернатора - Павел в 1905-1906гг, а Алексей стал последним губернатором - 1915-1917г. После революции все дети Игнатьева, кроме дочери Мики (Марии) и сына Николая, эмигрировали за границу.
Круподеринцы
В 1835г село Круподеринцы было продано графом Ржевутским (родственником Эвелины Ганской) семейному доктору Плятзеру (его домик есть в Верховне на территории имения Эвелины). Игнатьев приобрел имение в 1880г за 45 тысяч рублей и жил здесь практически постоянно с 1882г. Граф был большой оригинал и экспериментатор, из-за чего в старости и разорился. Он проводил смелые опыты по внедрению промышленных технологий, обработке земель, инновационных методов хозяйствования. К примеру, в 1986г он построил в имении уникальную четырехэтажную мельницу (N49 30,355 E 29 20,453), которая сохранилась до наших дней. Храм-мавзолей Игнатьевых (N49 30,291 E29 20,397) стоит на берегу пруда на окраине села. Построил ее архитектор Померанцев в 1905г, автор храма Александра Невского в Софии. Граф заказал возвести храм на могиле своего сына, погибшего при Цусиме 15 мая 1905г на крейсере «Александр Третий». В этом же бою погиб и племянник Игнатьева, Зуров, сын его родной сестры. Большая церковь из красного кирпича в византийском стиле выглядит совсем новой, как будто вчера строили. У большевиков была задумка - взорвать храм и разобрать его на кирпичи, но местный житель, участвовавший в строительстве, уговорил власти не делать этого - он объяснил, что в раствор для прочности по старинному рецепту мешали яичные желтки, теперь кирпичи разъединить будет невозможно, поэтому при взрыве они разлетятся в щебень. Благодаря его заступничеству храм выстоял до наших дней. На заднем дворе церкви стоит огромный крест на гранитном постаменте. Его приказала установить Екатерина Леонидовна Игнатьева в 1914г в память о сыне, племяннике и других погибших героях-моряках. В дальнейшем церковь использовалась как родовая усыпальница: в 1908 здесь похоронили самого Николая Павловича, в 1914 - его дочь Екатерину, а в 1917 - Екатерину Леонидовну Голицину-Игнатьеву. Рядом с церковью - небольшая постройка-склеп. УСАДЕБНЫЙ ДОМ, середина 19 в. Здание кирпичное двухэтажное. Архитектура построена на контрасте скромно решенных стенных плоскостей и архитектурных деталей из дерева. Сейчас здесь школа. Небольшой опрятный домик-дачка в балканском стиле. Выстроен дом из кирпича, оштукатурен и побелен, покрыт деревянной крышей, выкрашенной салатовой краской. Выглядит постройка очень скромно. Этого и добивались хозяева. Подобные усадьбы тогда входили в моду. На первое место ставился комфорт, и сознательно отвергалась роскошь. Однажды имение посетила императрица Мария Федоровна. Специально для этого рядом была открыта железнодорожная станция. На площадке перед домом еще при Игнатьевых кружком высажены сосны, разбит веселенький цветник.
