Если вам нравятся горы и дикие места, я предлагаю совершить ещё один авто-пеший поход с элементами экстрима, состоящий из трёх частей, каждая часть непохожа на другую и по-своему интересна.
В отличие от подъёма на этот поход не требует пропуска в погранзону, не предполагает ночёвок в альплагере (ночёвки в палатке или автомобиле возможны, но необязательны), подъём не так крут (на большем своём протяжении) и даётся легче. Последняя (необязательная) точка располагается на высоте около 3500 метров, из неё открывается вид на Эльбрус (если, конечно, он вам покажется).
Часть первая. Асфальтовая дорога. Горы. Лиственный лес.
Мы выезжаем на машине из Карачаевска. В конце Карачаевска (у бывшего автовокзала и аэродрома) над дорогой висит большой указатель направлений. Прямо — Черкесск, направо — Кисловодск. Нам направо. Давайте с этого поворота и начнём отсчёт пройденного расстояния и набранной высоты. Итак, путь: 0 км, высота: 850 м над уровнем моря.
Однако, Карачаевск не обязан быть начальной точкой похода. С таким же успехом вы можете выехать, например, из Кисловодска. На перевале Гумбаши встретимся.
По мосту пересекаем Кубань, проезжаем район Карачаевска, называемый «11-й шахтой», и начинаем подъём в горы. Дорога идёт вверх по реке Маре. Вскоре попадаем в небольшой посёлок Маркопи (2 км, 900 м). Название посёлка происходит от слов «Маринские копи». Когда-то здесь было много угольных копей. Смотрите направо, на склоне горы за Марой вы увидите отвалы старых, ныне недействующих шахт. Шахты давно заброшены, а память о них осталась в местных топонимах.
Строго говоря, Маркопи — это улица города Карачаевска.
Дорога плавно поворачиват налево, направо, и опять налево. Окрестные горы покрыты красивым лиственным лесом. Хочется выйти из машины и пойти в лес, поискать грибов, орехов или просто погулять в тени деревьев. Но мы не поддаёмся соблазну и едем дальше, не спешим, наслаждаемся лесными пейзажами, тем более, что они довольно скоро сменятся.
Километров через 15 после Карачаевска проезжаем небольшой аул Нижняя Мара (15 км, 1250 м). Лес отступает, но он пока ещё виден на горах за Марой. Дорога постепенно становится круче.
Довольно скоро мы въезжаем в аул Верхняя Мара (18 км, 1400 м), который раскинулся вдоль дороги на целых пять километров. Если раньше дорога неспешно извивалась, то сейчас она начинает делать отчаянные повороты. Вдоль дороги появляется металлическое ограждение, за которым — у-ух! — обрыв. Автобусные остановки в Верхней Маре раскрашены в цвета российского «триколора», а по дороге часто ходят коровы, ишаки, барашки и прочая живность. После Верхней Мары начинается крутой серпантин, в который машина забирается с заметным напрягом. В конце подъёма все, включая машину, вздыхают с облегчением. Ещё немного — и мы на перевале Гумбаши (32 км, 2050 м). Прямо у дороги — ручейки, истоки Мары.
Перевал Гумбаши так же называют Маринским перевалом.
Заедем на несколько минут на смотровую площадку, чтобы посмотреть на горы. Если нам повезло с погодой и небо ясное, мы видим Эльбрус и широкую панораму гор. Нет, не широкую, а широчайшую, просто завораживающую панораму. Видимость, как говорят лётчики, «миллион на миллион». Кажется, что видно Краснодар и Ростов…
Рядом со смотровой площадкой расположен тайник «». Я настоятельно рекомендую посетить его… но не в этот раз. Мы одолели только первую часть нашего путешествия, надо поторапливаться, если мы хотим сегодня же вернуться домой.
Часть вторая. Грунтовая дорога. Крыша мира. Водораздел. Плато Бечасын. Водопровод.
Асфальтовая дорога Карачаевск — Кисловодск, безусловно, хороша и изобилует прекрасными видами по обе стороны перевала. Но, как известно, самое интересное начинается там, где асфальт заканчивается. Поэтому около рекламного щита «Мара: Новый всесезонный курорт» мы сворачиваем направо на грунтовку. Проезжаем мимо зарождающегося всесезонного курорта, и уходим в дикий, затерянный мир.
Эта грунтовка довольно примечательна. Обычно дороги в горах проложены по дну ущелий, вдоль рек, реже по склонам. А если какая дорога и поднимается на самый верх, то только затем, чтобы, перевалив хребет, тут же спуститься в другое ущелье. Но эта дорога не такая! Она идёт по вершинам! Практически всё, что находится сзади, слева и справа — ниже её, и только впереди по курсу возвышается громада Эльбруса.
Впечатление такое, что мы находимся на крыше мира. Если не на крыше всего мира, то, по крайней мере, на крыше этой его эпсилон-окрестности части. А наша дорога проходит как раз по коньку, по гребню крыши.
Смотрите по сторонам: слева и справа от дороги на склонах располагаются небольшие, поначалу еле заметные складочки, и в каждой складке из земли сочится небольшая струйка воды. Это — (за)рождающиеся реки и речные долины. Скатываясь по склону, складки становятся заметными ложбинами, струйки — ручейками. Ещё чуть пониже — и ручейки, сливаясь, образуют речушки. Мы едем по линии водораздела: ручейки справа от дороги несут свою воду в Азовское море, а ручейки слева пытаются пробиться к Каспийскому.
Так, обозревая окрестности, мы удаляемся от цивилизации и приближаемся к горам. «Крыша», по которой мы едем, покрыта травой и является отличным пастбищем для овец, коров и коз. Когда-то она активно использовалась, в советские времена здесь работал бечасынский сырзавод, но потом пришло запустение. От ЛЭП остались только столбы без проводов, местами упавшие, сырзавод не действует, а вдоль дороги часто встречаются развалины построек. В последнее время на «крыше» наблюдается некоторое оживление, пасущиеся стада уже не являются редкостью, но до былого размаха дело ещё не дошло.
Кстати, «крыша» официально называется плато Бечасын.
После сырзавода (59 км, 2250 м) смотрите внимательнее, и вы заметите идущую вдоль дороги металлическую трубу диаметром сантиметров пятьдесят. Время от времени на трубе встречаются боковые отводы, на концах оборудованные запорными вентилями. Это водопровод, по которому на Бечасын подавалась вода для скота. Сейчас водопровод не работает. Но трубы, в отличие от электрических проводов, почему-то уцелели.
Кстати, после сырзавода по дороге проходит граница между КЧР (Карачаево-Черкесией) и КБР (Кабардино-Балкарией).
Километр за километром мы приближаемся к Эльбрусу и понемногу поднимаемся всё выше и выше. По мере продвижения по дороге наблюдается интересный эффект: мы как будто едем на машине времени, откручивая время назад. В начале этой грунтовки лето было в полном разгаре, а здесь только-только начинается весна: те травы и цветы, которые в начале дороги уже отцвели, здесь ещё только расцветают; у перевала Гумбаши снег давным-давно растаял и почва просохла, а здесь снег сошёл совсем недавно и почва ещё полна влаги.
Как это не удивительно, но здесь, в горах, на высоте более двух тысяч метров, есть болота. Если вы захотите объехать грязевую засаду на дороге по изумрудно-зелёной травке, сначала разведайте намеченный объезд пешком.
Однако, всё заканчивается, и «крыша» тоже. Мы подъезжаем истокам Худеса и вплотную к горам, которые выше нашей замечательной «крыши» (79.6 км, 2420 м). Дальше по гребню ехать невозможно, и дорога как бы нехотя уходит туда, где положено быть нормальным горным дорогам — в ложбину. Но в ложбине уже есть хозяин — Тохана, левый приток Худеса, поэтому дороге приходится как-то втискиваться в оставшееся пространство и несколько раз перепрыгивать с одного берега реки на другой. Сначала мы преодолеваем один брод (83.1 км, 2390 м), затем второй и третий. Дорога поднимается вдоль Тоханы, справа и слева их сжимают почти отвесные склоны так, что остаётся только узкая щель, сквозь которую с трудом пробиваются река, дорога и труба. Но вот склоны немного расходятся, оставляя небольшой почти ровный пятачок, достаточной, чтобы поставить машину не на дороге (84.7 км, 2480 м). Дальше передвигаться на машине становится затруднительно, поэтому оставим её здесь, дальше пойдём пешком.
Дорога в этом месте не заканчивается. Но слева на дорогу упал огромный камень, справа её подмыла река, и дорога стала такой узкой, что я не рискнул двигаться на машине дальше. Если миновать этот участок и ещё один брод (а может, и не один брод), то можно проехать (немного) дальше.
Часть третья. Бывшая дорога. Тохана. Железный хлам. Голубой. Шахта. Высокие горы. Он.
Мы ехали вдоль трубы полтора десятка километров, а теперь продолжаем идти вдоль неё. Интересно же найти начало этого длинного водопровода. Недалече от того места, где мы оставили машину, на трубе находится П-образное вертикальное колено — удобная точка, чтобы начать новый отсчёт, теперь уже нашего пешего передвижения.
П-образное колено (2522 м) находится, пожалуй, в самом узком месте долины. Как-то неуютно в этой теснине, поэтому пойдём отсюда скорее. Вскоре долина становится шире, Тохана чуть спокойнее... Склоны сходятся у нас за спиной, и мы из затерянного мира попадаем в ещё более затерянный и маленький мирок.
Склоны вокруг нас довольно круты (градусов под 30) и покрыты низенькой травкой. Дно долины усеяно разноцветными камнями (фото № 1). Цвета неяркие, но разнообразные: чёрные, синие, зелёные, однако, преобладают коричневые, жёлтые, рыжие, ржавые камни (фото № 2).
По долине раскидано много всякого хлама, в основном, ржавых железяк. Однако, эти железяки не производят впечатления мусора. Как помойная яма спустя века становится источником артефактов, изучая которые археологи восстанавливают прошлое человечества, так и этот хлам — уже не мусор но следы пребывания человека в долине. Поднимаясь вверх, мы находим множество таких следов.
Вот на дороге валяется огромный воздушный фильтр, видя который, мы понимаем, что по этой дороге когда-то ходила серьёзная техника. Вот лежат осколки стеклянных изоляторов — значит, где-то здесь стояла опора ЛЭП. Вот разбросаны ржавые банки армейских противогазов — видимо, советские парни исполняли в этих местах почётную обязанность граждан СССР.
В 1300 метрах от колена (2610 м) Тохана разделяется на два потока. Точнее говоря, два потока сливаются и образуют Тохану. Левый (орографически) ручей называется Голубым, правый — Кислым. Мы пойдём по дороге, вверх по Голубому.
Я долго думал, как назвать этот тайник, придумал несколько вариантов, среди которых «Затерянный мир», «Тайна Золотой долины», «У истоков Голубой реки». В конце-концов назвал банально — «Тохана».
Метрах в трёхстах выше точки слияния двух ручьёв находится первый крупный техногенный объект — водозабор водопровода (2650 м). Осматриваем эту достопримечательность и идём дальше.
Метров через 600 от водозабора находим остатки аккумуляторов шахтёрских фонарей и видим большой отвал породы. Следовательно, где-то здесь должна быть шахта. И правда — вход в горизонтальную штольню находится у края отвала (2850 м; фото № 3), а на противоположном, правом берегу Голубого ручья стоят каменные стены барака (2790 м).
Что добывали в шахте доподлинно не известно. Кто говорит — серебро, кто-то намекает на что-то радиоактивное и рассказывает страхи про зеков, работавших «год за три»… Говорят, будто бы прилетал в эти места «кукурузник», на который солдаты СА грузили запечатанные сургучом зелёные армейские ящики.
Говорят, в Чикаго на день Святого Патрика красят реку в зелёный цвет. Из штольни вытекает ручей, на дне которого — толстый слой каких-то на вид белых осадков. Но если эти белые осадки взбаламутить палкой, то ручей превратится в такую ярко-оранжевую реку (фото № 3), что, будь эта река в Голландии, ирландцы умерли бы от зависти.
Дорога у шахты заканчивается. Дальше пойдём вверх по Голубому без дороги. Кстати, самое время набрать во флягу воды, так как выше ручей постепенно тончает и теряется в камнях.
По мере подъёма пейзаж постепенно меняется. Травы становится всё меньше, трава всё ниже и реже, а каменных осыпей — всё больше. Кое-где лежит нерастаявший снег. Посмотрите налево — и вы увидите как стареют горы. Повторяющиеся перепады температуры, чередующиеся температурные сжатия и расширения породы приводят к образованию трещин. Вода, попадая в трещины каменной горы, замерзает, расширяется и откалывает от скалы камешки. Так год за годом гора превращается в груду камешков, в каменную осыпь. Почему-то этот процесс называется «выветриванием» (фото № 4).
Следы присутствия человека встречаются теперь реже, но всё ещё попадаются, и попадаются очень интересные. В 700 метрах после шахты мы находим шпур (3060 м), вокруг которого валяются железяки, шетерни, буровые коронки. Киньте камешек в шпур, послушаем — через сколько секунд он упадёт на дно? (Вы сможете по этому времени определить грубину шпура?) Метров через 500 после первого шпура находим второй (3100 м), более основательный. Здесь сохранилось бревёнчатое основание буровой установки. Неужто дорога доходила когда-то до этого места? Или брёвна и технику доставляли сюда вертолётом? Лошадями? Солдатами?
Смотрим назад и вниз, в долину, и видим как облака быстро налетают на нас (фото № 4). Поднявшись ещё выше, попадаем в облако. В облаке туманно, ветрено и холодно до такой степени, что мёрзнут руки. А самое неприятное — не видно куда идти. Но хорошо, что в облаках есть разрывы, которые позволяют наметить путь дальнейшего подъёма и чуть-чуть согреться.
Тащимся вверх по каменной осыпи. Подниматься очень тяжело. Во-первых, мы порядком устали, во вторых — уже довольно высоко, а в третьих — осыпь не зря называется осыпью. При каждом шаге камешки под ногой осыпаются вниз по склону, затрудняя движение. А зачем, собственно, мы лезем вверх? Что впереди нас? Какой-то безымянный перевал. Но что там, за перевалом? Да и перевал ли вообще? Вот эта неизвестность и любопытство толкают нас вперёд и вверх.
Так, отдыхая после каждого шага, поднимаемся выше и выше. До гребня остаётся совсем немного, рукой подать, считанные метры... Но как же тяжелы они... И вот, еле переставляя ноги, выходим на гребень... (3500 м) Без сил садимся-ложимся... Что мы видим? Ничего. Только туман, который с легкостью поднимается из долины Тоханы, и, перевалив гребень, закручивается в какие-то завихрения. Но вот очередное облако заканчивается, и мы видим… его (фото № 5). «Весь мир на ладони! Ты счастлив и нем…» От нас до его вершин — менее 9.5 километров. Отлично видны ледники Уллучиран и Карачул, сползающие по его северным склонам.
Кстати, мы опять находимся на линии водораздела. Голубой ручей относится к Азовско-Черноморскому бассейну, а река Кызылкол, которая берёт своё начало в ледниках на северных склонах Эльбруса — к бассейну Каспийского моря.
