К югу от города Керчи на северном склоне водораздела урочища Батарея, к северу от озера Тобечик, располагается комплекс долговременных фортификационных сооружений рубежа 30-х гг. ХХ в. – 29-я береговая артиллерийская батарея Керченского укрепленного сектора береговой обороны Черноморского Флота СССР.
Батарея была построена в период 1931-1934 гг. и представляла собой четырехорудийную стационарную береговую батарею крупного калибра – 180 мм. Совместно с береговой батареей № 33, размещавшейся на Таманском полуострове в районе м. Панагия, имевшей на вооружении орудия крупного калибра (три 203-мм орудия), она должна была контролировать Керченский и Таманский сектора береговой обороны Керченской военно-морской базы. Содействуя войскам Красной Армии, батарея должна была обеспечивать безопасность промышленных предприятий Керчи, а также – отразить возможные десанты и не допустить прорыв легких кораблей противника в Азовское море. Кроме того, совместно с отрядом кораблей, личный состав фортификационных сооружений призван был прикрывать минные поля.
Строительство батареи велось в тяжелых условиях. На месте отсутствовала пресная вода. Скважина глубиной 70 м, дававшая 10 тыс. ведер воды в день, находилась в 3 км, но и этой воды было недостаточно для строительства и нужд работников. До начала строительства фактически не было ни пристаней, ни дорог, которые могли бы обеспечить доставку необходимых материалов к стройке. Отсутствовал транспорт. Не хватало рабочей силы и техперсонала [РГА ВМФ, ф. р-1483, оп.3, д.50с, л.42-42об.].
Тем не менее, батарея 29-БИС, представлявшая собой комплекс сооружений, с 1 марта 1937 г. вступила в строй в составе 72-го отдельного артиллерийского дивизиона Керченского укрепленного района. В последующем батарея довооружалась [РГА ВМФ, ф. р-397, оп.2, д.126, л.59].
К настоящему времени сохранились четыре артиллерийских позиции (или площадки, орудийных блока, артблока) открытого типа долговременного характера с комплексом сопутствующих помещений (общая протяженность около – 250 м). Ориентированы батареи в направлении ONO-WSW, и расположены на расстоянии около 500 м к востоку от высоты 33,7. Крутизна ската от высоты 33,7 к западной батарее составляет 60. Все батареи между собой соединены потерной, оснащенной вентиляционной системой.
Командный пункт с рубкой управления огнем и комплексом сопутствующих помещений, располагается в 200 м к востоку от высоты 33,7 на восточном склоне урочища Батарея, крутизна ската от высоты до командного пункта составляет около 2,70. Выгодное расположение командного пункта обеспечивало обзор акватории Керченского пролива и части Черного моря, простреливаемых орудиями. Командный пункт соединен потерной со всеми артблоками. Спуск в потерну из командного пункта осуществлялся через шахту, оборудованную скоб-трапами. Сохранились: вентиляционная шахта потерны, недоступная на данный момент; открытый резервуар для воды (расположенный к югу от высоты 33,7), который мог быть использован как пожарный бассейн; силовая станция, располагавшаяся к западу от крайнего западного орудийного блока; казарменное сооружение рядом с силовой станцией.
В районе сохранились три дота. Северный размещается на высоте 26,9, в 375 м от восточной батареи, у развилки грунтовых дорог между урочищем Батарея и Загорье; южный - на высоте 30,7 (на перекрытии дота размещался триангуляционный знак), примерно в 1125 м от предыдущего; западный – на западном склоне урочища Батарейка, примерно в 1000 м от южного, в 475 м от западной батареи и почти в 1000 м от северного дота. Кроме того, в районе сохранились остатки огневых позиций орудий среднего калибра. Наиболее различимы две позиции (полудолговременные постройки), находящиеся восточнее основных батарей. В ходе разведок зафиксированы еще три или четыре артиллерийские позиции (полудолговременные постройки), в двух из которых сохранились блиндажи из железобетона, а также другие вспомогательные долговременные фортификационные сооружения. Прослеживаются и следы сооружений, характерных для полевой фортификации: стрелковых окопов, укрытий. Все артблоки обеспечены системой потерн для эвакуации, системой коммуникаций, в том числе водопроводом, канализацией, связью. В то же время, следует отметить, что юго-восточный прибрежный участок, а также крайние западные огневые сооружения изучены нами недостаточно.
В вооруженное столкновение с противником батарея вступила в самые трагические дни керченской оборонительной эпопеи 1941 г., когда разрозненные части из состава 9-го стрелкового корпуса и 51-й армии, ведя тяжелые арьергардные бои, пытались задержать противника на подступах к Керчи и выиграть время для переправы войск [Венедиктов, 2004, с.67-100].
Архивные документы, находящиеся в нашем распоряжении, крайне скупы и не дают развернутой картины боев, которые пришлось вести артиллеристам батареи. Как отмечалось в политдонесениях, главная задача, стоящая в период решающих боев за Керчь перед личным составом батареи - своим огнем сдержать натиск противника и дать возможность нашим частям отходить и занимать новые оборонительные рубежи – «была выполнена отлично» [РГА ВМФ, ф.1081, оп.8, д.9, л.268]. 10-13 ноября орудия батареи вели интенсивный огонь по скоплениям противника в районе Камыш-Буруна и южной окраины города, обеспечивая поддержку действий наших ударных групп, оказывавших упорное сопротивление наступающим немецким войскам [Хроника Великой Отечественной войны…, 1945, с.226, 230-231].
Особо отличился в эти дни корректировщик выносного поста лейтенант Якушев, который, находясь на удалении 20-22 км от батареи, хладнокровно, умело корректировал огонь орудий, дважды попадал в окружение, но, пользуясь этим огнем, выходил из окружения и продолжал корректировку. Видя самоотверженность и презрение к опасности своего командира, вся команда корректировочного поста работала исключительно четко и спокойно.
Среди бойцов 29-й батареи были заметны действия старшины комендоров Петриченко, добившегося своей требовательностью и личным участием безотказного действия матчасти в течение всего времени, командиров орудий Демиденко и Шулипа, обеспечивших бесперебойный, высокий темп стрельбы. В целом, все боевые посты, связь, приборы работали безотказно. Командир батареи капитан Бекетов и военный комиссар старший политрук Олейников, различными приемами воспитательной работы и, главное, личным примером вселяли в бойцов уверенность и отвагу. За трое суток батарея своим огнем уничтожила 28 танков, 6 обозов, до 3 тысяч человек пехоты, рассеяла 2 эскадрона вражеской артиллерии.
Лишь после того, как был израсходован весь боезапас и получен приказ командования на отход, материальная часть батареи и все вспомогательные объекты были уничтожены, личный состав сумел выйти из окружения, в полном порядке и, соблюдая спокойствие, погрузился на плавсредства и переправился на Тамань [РГА ВМФ, ф.1081, оп.8, д.10, л.21].
То, что в Тамань после выполнения боевой задачи личный состав батареи прибыл крепко сплоченной и морально устойчивой единицей, позволило командованию Керченской военно-морской базы вновь направить его в Керчь для выполнения задач по прикрытию отхода частей 51-й армии. В политдонесении «О политико-моральном состоянии личного состава частей Керченской ВМБ» сказано, что «…И здесь, в тяжелых условиях личный состав 29-батареи показал свое высокое моральное состояние и боевые качества. Получив участок на оборону, 29-батарея отошла только с получением приказа об отходе. Отход был организован и проведен в полном порядке» [РГА ВМФ, ф.1081, оп.8, д.9, л.369]. Это же отмечалось и в «Обзоре работы военкомов КВМБ за период военных действий», где, характеризуя работу военкома батареи старшего политрука Олейникова, также говорилось, что «после прибытия в Тамань, личный состав батареи был снова направлен на передовые позиции и здесь отлично выполнил поставленную перед ним задачу» и далее – «характерным показателем высокого качества воспитательной работы является отсутствием дезертиров и так называемых «без вести пропавших» среди личного состава батареи» [РГА ВМФ, ф.1081, оп.8, д.10, л.21].
Говоря о потерях среди личного состава батареи, нельзя не отметить и тот факт, что практически все санитарные и безвозвратные потери, отраженные в выявленных документах, относятся к самым последним дням боев за Керчь, а не к моменту активного вооруженного противостояния противнику самой батареи. Что это, безукоризненная выучка личного состава, помноженная на надежность и неуязвимость фортификационных укреплений, позволившие не только с честью, но и без потерь выйти из сложной боевой ситуации, или казусы военного учета? И могло ли быть, что за несколько дней ожесточенных боев, когда позиции батареи 29-БИС подвергались и авиационным налетам и артобстрелам и многочисленным атакам пехоты при поддержке танков, среди бойцов и командиров не было ни убитых, ни раненых? Ответа на эти вопросы нет.
Приказом НК ВМФ № 00436 от 19 ноября 1941 г. 29-я береговая артиллерийская батарея была исключена из состава Военно-морского флота, «как погибшая в боях с германским фашизмом», навсегда прекратив свое существование в качестве боевой единицы. А мощные бетонные сооружения, сохранившиеся до наших дней, стали памятником той эпохи, когда фортификационные строительство, независимо от мощности и объемов сооружаемых объектов, уже не должно было и не могло заменить активные действия армии, флота и авиации, а могло их только усилить.
Источник: Ю.Л.Белик, В.В.Симонов. "Фортификационные особенности 29-й артиллерийской батареи Керченского укрепленного сектора береговой обороны Черноморского Флота СССР."
