Александр Иванович Колесников родился в с.Поповке Хвалынского уезда в 1903 г. в семье государственного крестьянина Ивана Гавриловича Колесникова. В то время Колесниковых в Поповке было почти половина села. После революции Колесниковы переехали в с.Саловку Городищенского уезда, где Иван Гаврилович исполнял обязанности псаломщика в храме Святителя и Чудотворца Николая. К этому времени Александр Колесников окончил церковно-приходскую школу. Там же, в 1919 г., будущий священник познакомился с Софией Иларионовной Улановой, одногодкой, ставшей в 1921 г. его женой. Начиная с 1923 г. и по 1936 г., у них родились шестеро детей.
21 октября 1921 г. Александр Колесников епископом Вольским Иовом «был назначен псаломщиком к Богоявленской церкви с.Русского Труева Кузнецкого округа Саратовской епархии», как следует из собственноручно написанного им послужного списка. К тому времени, все духовные консистории, ведавшие клировыми ведомостями, были ликвидированы на основании декрета СНК от 20 января 1918 г. по ст. стилю «О свободе совести, церковных и религиозных обществах». После этого, как правило, вся документация велась личным секретарем правящего Архиерея и могла выдаваться на руки клирику, поставленному или перемещенному внутри епархии. Поэтому записи самого о.Александра так ценны. Скупые строки послужного списка не дадут представления о подвиге церковного служения тех лет, если рассматривать их отдельно от биографий упомянутых в нём Архиереев. Святитель Иов (Рогожин), первый поставивший о. Александра Колесникова на церковное служение, за время своего архиерейского служения претерпел несколько арестов, тюрьму, Соловки и ссылку, в которой в 1933 г. и скончался. Во время голода в Поволжье, владыка без колебаний пошел на передачу церковных ценностей в помощь голодающим, занимал непримиримую позицию по отношению к обновленцам. Менее чем через год он был арестован. Их недолгое общение словно приоткрыло о.Александру путь, по которому ему предстояло пройти и самому. 2 марта 1925 г., о.Александр был «рукоположен в сан диакона с оставлением на вакансии псаломщика к Богоявленской церкви того же села», а 25 сентября того же года был «перемещен к Покровской церкви села Акатной Мазы Вольского округа Хвалынского района». Его рукополагал и ставил на новое место Преосвященный Григорий (Козырев), епископ Вольский, учёный монах, в середине 1920-х примыкавший к «даниловской» группе епископа Феодора (Поздеевского), епископ, неоднократно посрамлявший безбожников, о котором, летом 1925 г., писало местное Вольское издание «Луч правды»: «Защитники веры и Бога на этот раз приготовили тяжелую артиллерию в виде епископа тихоновской церкви Григория». Претерпев аресты и заключения, еп.Григорий был в 1937 г. расстрелян.
С 6 августа 1930 г. о.Александр начал служить в нынешнем Павловском районе, куда, «Его Высокопреосвященством Высокопреосвященнейшим Серафимом, перемещен на штатное диаконское место к Воскресенской церкви села Павловки Кузнецкого округа Средневолжского края». Митрополит Серафим (Александров), в прошлом епархиальный миссионер и секретарь Соборного епископского совещания Поместного Собора 1917-18 г.г. в Москве, с 1928 г. занимал Саратовскую кафедру, неоднократно подвергался арестам. В 1936 г., после очередного ареста, сослан в северный Казахстан, где, в 1937 г. был расстрелян постановлением Тройки УНКВД. Диакону Александру Колесникову недолго пришлось прослужить в павловском Воскресенском храме. Власти вскоре отправили о.Александра в «трудовую армию», в которой он пробыл с 28 декабря 1931 г. по 18 февраля 1932 г., о чём свидетельствует справка командования 17-го отд. кон. транспорта военспецчастей т/о НКПС (т/о, трудового ополчения, предшественника советского стройбата) о призыве на «общеполезные работы». Термин «трудармия» в 30-е г.г. был неофициальным. Трудармейцами называли граждан, мобилизованных для выполнения принудительных работ. Эти формирования, детище Льва Троцкого, «военного коммунизма» и политики РКП(б) в области милитаризации труда, оказались устойчивой структурой в СССР и использовались до конца 1950-х годов, несмотря на то, что официально были расформированы ещё 2 февраля 1922 г. Мобилизованные в трудармию органами НКВД гражданские лица выполняли различные сельхозработы, работали на объектах НКВД и лесоповалах, добывали уголь и нефть, строили железные дороги. Зачастую эти люди жили за колючей проволокой вместе с заключенными. Диакон Александр Колесников вернулся к месту своего служения в Павловку в период, когда в стране завершалась тотальная коллективизация и на плечах раскрестьяненного и расцерковлённого народа возводились советские индустриальные гиганты. Архиереи арестовывались один за другим; в 1931-33 г.г. временно управляющим Саратовской епархией был Преосвященный Иоанникий (Попов), епископ Камышинский, после ареста Вольского епископа Григория (Козырева). 20 июля 1932 г. святитель Иоанникий рукоположил о.Александра во пресвитеры «к Спас-Нерукотворного Образа церкви села Баклуш Кузнецкого округа». В 1929-35 г.г. в Средневолжском крае существовала самостоятельная Кузнецкая епархия, которой управлял Преосвященный Серафим (Юшков). Среди прочих, в неё входил и Павловский район, последнее место служения о.Александра. Арестованный, в очередной раз, в 1935 г. и приговорённый впоследствии к 10 годам тюремного заключения, владыка Серафим на допросах говорил, что смог фактически управлять Кузнецкой епархией с 1932 г., уже после рукоположения о.Александра Колесникова во священника. Но даже в условиях жестокого гонения 1930-х г.г., Церковь сохранила строгость иерархического управления. К сожалению, архив Пензенской епархии, как и многие другие, был конфискован НКВД в 1930-е г.г. и местонахождение его неизвестно.
Епископ Иоанникий, рукоположивший о.Александра, был с 1912 г. насельником Нило-Столбенской пустыни и свидетелем того, как в феврале 1919 г. коммунисты публично надругались над мощами преп.Нила Столбенского. В 1922 г., возведённый в сан архимандрита, он стал её наместником. В конце 1926 г., архим.Иоанникий, осташковский викарный еп.Гавриил (Абалымов) и большая часть братии монастыря были арестованы.
В ходе следствия, чтобы вырвать признание по ложным обвинениям в контрреволюционной деятельности, следователи применили «конвейерный» допрос, непрерывно допрашивая страдальца, лишая сна. Когда измученный о.Иоанникий засыпал на стуле, следователи били его по лицу так, что после каждого удара священноинок выплёвывал свои зубы. На суде, где присутствовали и многие прихожане, о.Иоанникий отрицал все обвинения, но был приговорён к тюремному заключению. После его выхода из тюрьмы в 1931 г., в Москве состоялась хиротония влад.Иоанникия во епископа Камышинского, викария Саратовской епархии, а среди рукополагавших был и Саратовский митрополит Серафим (Александров), поставивший в 1930 г. о.Александра Колесникова в храм с.Павловки. В Саратове владыка помогал митроп.Серафиму, проживая с ним в одной квартире, и часто служил в уцелевших от закрытия храмах. Пережив ещё один арест, еп.Иоанникий работал чернорабочим на одном из заводов и скончался после тяжёлой болезни в Астрахани в 1942 г. Менее чем за год до назначения о.Александра в с.Баклуши, в них, осенью 1931 г. член райисполкома Комаров, угрожая арестом, отобрал у церковного старосты А. Богатова ключи от баклушинского храма и передал их в баклушинский сельсовет. Сельсовет стал использовать храм для сушки семян подсолнечника, несмотря на то, что свободные амбары в селе имелись. Возмутились верующие с.Баклуш, и тогда председатель райисполкома, опасаясь разрастания конфликта, велел вернуть ключи приходу и очистить храм от семян. Но, как оказалось, ненадолго. 12 октября 1933 г. о.Александр Колесников был назначен настоятелем храма Святителя и Чудотворца Николая в с.Озёрки. Он хорошо понимал то, какая смертельная опасность грозила ему на пути его служения. К этому времени, все храмы предыдущих мест служения о.Александра были закрыты. В 1936 г. ему самому с прихожанами пришлось отстаивать Никольский храм от превращения его в зернохранилище, о чём свидетельствуют материалы следственного дела. Тогда отстоять церковь получилось. Кем он был поставлен в озёрский храм, точно неизвестно. Возможно, уже упомянутым еп.Серафимом (Юшковым) или епископом Вольским Георгием (Садковским), сыном известного московского протоиерея Сергия Садковского и носившего этот титул с 24 августа 1933 г. по 16 октября 1933 г. Это был один из коротких периодов епископского служения влад.Георгия, в перерывах между тюремными заключениями и ссылками, продолжавшимися с 1925 г. до конца 1947 г. В лагерях владыка полностью потерял здоровье, на лбу у него был вырезан крест, нервная система истощена. В 1948 г. он скончался в Псково-Печерском монастыре и был погребён в монастырских пещерах. В начале 1930-х г.г. население Озёрок составляло около 1200 человек, как и 20 лет назад. Среди них были люди, прибывшие в село из других мест, занявшие пустующие дома. 17 октября 1934 г. Озёрский сельсовет выпустил протокол о лишении священника Александра Колесникова с женой Софией Иларионовной избирательных прав, хотя лишенцами Колесниковы были ещё с 1921 г. (орфография сохранена): Слушали: Рассмотрение дела лиц, лишенных избирательных прав по с.Озеркам о гр.Колесникове Александре Ивановиче. Постановили: Колесников Александр Иванович, как служитель религиозного культа, т.е. священик, оставить в списках лишенцев, а также оставить его жену Колесникову Софью Ларионовну, как находящуюся на иждивении священика.
20 октября 1934 г., протоколом №2, Павловская избирательная комиссия утвердила решение Озёрского сельсовета. Обычно, занесение в списки лишенцев сопровождалось выселением или конфискацией имущества. Хронологически последней записью о.Александра является пометка о награждении его набедренником в 1937 г. епископом Саратовским Вениамином (Ивановым), прибывшим в Саратов 17 октября 1936 г. Бывший епархиальный миссионер и прекрасный проповедник, он был арестован 10 февраля 1937 г. и осенью того же года расстрелян. При этом, в 1961 г. родственникам владыки была выдана справка о его смерти якобы от цирроза печени в 1945 г. К 1937 г. Никольский храм с.Озёрки оставался единственным действующим храмом в районе, хотя ещё в 1929 г. на территории Павловского района действовали 9 православных церквей. Тезисы о создании «безбожных колхозов», выдвинутые на рубеже 1920-30-х г.г. Союзом воинствующих безбожников, обрели зловещую конкретику в речи 1937 г. Е.Ярославского (Губельмана), заявившего, что «религиозные организации – единственно легальные реакционные вражеские организации». Набиравшая обороты антицерковная пропаганда использовала в своих целях даже ужасный Поволжский голод 1921-22 г.г., спровоцированный продразверсткой в некогда изобильных хлебом землях. Продотряды забирали всё, даже посевные. Вымирали сёла. К 1922 г. органами ВЧК во множестве начали фиксироваться случаи людоедства. При этом, коммунисты обвиняли Церковь в массовых голодных смертях, ища повод для разграбления храмов и изъятия вожделенных церковных ценностей. В это жуткое время, в Саратовской губернии, эпицентре голода, беспринципной травлей Церкви руководит ответственный редактор «Саратовских известий», член РКП(б) Иван Флеровский. Его можно считать одним из основоположников пропагандистских штампов, используемых и по сей день. В своих статьях, смешивая понятия, он предлагал духовенству отдать все, или «расписаться, что драгоценности развратили христианскую церковь, оковали ее на службу богатеям, драгоценности оплевали евангельское учение» («О голоде, церковном золоте и лицемерии», 1922 г.) Постепенно, гонение на Церковь было уложено в рамки марксистской теории. В 1929 г., Н.Бухарин, выступая на II съезде Союза воинствующих безбожников, говорил, что «антирелигиозный фронт кричаще ясно виден как фронт классовой борьбы», тем самым поставив задачу на полное уничтожение Церкви. Ему вторил в начале 1930-х г.г. С.Киров, пытаясь подвести историческую черту: «Мы обязаны нашими победами тому, что самым беспощадным образом сокрушали сопротивление на нашем пути, которое нам оказывал классовый враг - помещик, капиталист, генерал, офицер, кулак, поп-вредитель». 30 июля 1937 г. вышел оперативный приказ наркома внутренних дел Н. Ежова № 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов», по которому репрессиям подлежали: «Наиболее активные антисоветские элементы из бывших кулаков, карателей, бандитов, белых, сектантских активистов, церковников и прочих». Так узаконились массовые репрессии, подобные которым проводились в 1918-19 г.г. без суда. Оправдывая провалы колхозного строительства и неурожай 1936 г., видя недовольство населения, власти прибегли к проверенному приему – обвинили во всём «бывших кулаков» и «церковников». Почти сразу после выхода ежовского совершенно секретного приказа, был арестован и заключён в Павловскую тюрьму вместе с другими священнослужителями и о.Александр. В это тяжелое время, по воспоминаниям озёрских старожилов, храм всегда был полон. Здесь были и хорошие чтецы, и церковный хор, часто совершались богослужения. К о.Александру, священнику единственного в районе храма, стремились верующие, и сам он выезжал в окрестные села для совершения треб и церковных Таинств, где были закрыты храмы и не было священников. Это не могло не раздражать власти. И, хотя внешне «воспрепятствование исполнению религиозных обрядов, поскольку они не нарушают общественного порядка и не сопровождаются посягательствами на права граждан» даже преследовалось УК РСФСР в редакции 1926 г., обвинение нашло лазейку, по которой к о.Александру могла быть применена статья УК. Нашлись и лжесвидетели. Во время содержания в тюрьме с.Павловки, к её зарешёченным окнам приходил народ и семьи заключенных. По рассказам старожил, из тюремных окон доносилось духовное пение стихир и тропарей. При этом, вооружённая охрана грозила народу «самих забрать в тюрьму» и отгоняла всех подальше. В сентябре 1937 г. в Павловке состоялся суд, в ходе которого были оглашены следственные материалы, по которым «подсудимый Колесников Александр Иванович…служитель культа, священник» обвинялся в том, что «в апреле и мае месяце 1937 г. в с.Баклушах и Сытинке в антисанитарных условиях производил на дому в железной пудовке и кадушке массовое крещение детей – в Баклушах окрестил в один раз тридцать детей и Сытинке шестнадцать детей – в результате чего после крещения получилось заболевание детей в Баклушах 20 человек и Сытинке 6 человек, что и подтверждено медицинским обследованием детей…» Никаких документальных подтверждений «обследования», естественно, в деле не имелось. Тем не менее, нарсуд Павловского района признал о.Александра виновным по стт.16-123 УК РСФСР (ст.123 «Совершение обманных действий с целью возбуждения суеверия в массах населения для извлечения таким путем каких-либо выгод» и ст.16 «Если то или иное общественно-опасное действие прямо не предусмотрено настоящим Кодексом, то основание и пределы ответственности за него определяются применительно к тем статьям Кодекса, которые предусматривают наиболее сходные по роду преступления») и постановил «подвергнуть наказанию исправительно-трудовым работам сроком на один год на общих основаниях, с конфискацией, коровы и козы с поражением избирательных прав сроком на пять лет – могущие возникнуть судебные расходы возложить на осужденного. Приговор окончательный может быть обжалован в областной суд пяти дневный срок через нарсуд Павловского района» (орфография здесь и далее сохранена). И о.Александр обжаловал. В октябре 1937 г. вышло определение областной кассационной коллегии в том, что «приговор по существу вынесен правельно. Мера наказания соответствует степени совершенного преступления, но применение дополнительно 5 лет поражения в правах является не правильным применением. Поражение в правах может применятся в качестве основной меры наказания, а так-же и дополнительной но последнее применяется в тех случаях когда основная мера наказания применяется лишение свободы выше года..» Приговор суда был оставлен в силе с исключением пункта о поражении в правах. о.Александра определили для отбывания наказания в с.Неверкино, до недавнего времени входившего в состав Павловского района. После этого, наутро, как вспоминала его дочь, приехала подвода, и милиция забрала корову с козой, оставив ожидающую седьмого ребенка Софию Иларионовну и шестерых детей в возрасте от полутора до пятнадцати лет без средств к существованию. Через некоторое время, двое из детей о.Александра пошли просить милостыню. Верующие подавали – кто картошку, кто хлеб. Другие – отказывали. Власти понимали, что семья – очень сильное средство давления на священника. В это ужасное время, супруга о.Александра, не выдерживая навалившихся испытаний, просила его оставить служение. На что иерей Божий твёрдо отвечал: «Пусть будет воля Божия. Пусть хоть расстреляют, а служения своего не оставлю».
Первая цель властей была достигнута – священника изолировали от прихода и оказали на семью жесткое давление. В Неверкинской медицинской амбулатории была проведен медосмотр, признавший о.Александра здоровым и способным «нести физическую работу». Видя твёрдость духа о.Александра, в НКВД к декабрю 1937 г. собрали материал для второго дела, фактически объединив его с первым. В ходе следствия, о. Александр Колесников держался мужественно и отрицал все возведённые на него обвинения. Некоторые из лжесвидетелей давали показания ещё по первому делу. «6 декабря 1937 г. Показания свидетеля А. Будучи предупрежден за ложное показание об ответственности по 95 ст. УК РСФСР, показал. Вопрос: Расскажите, что вы знаете о контрреволюционном действии священника - Колесникова Александра Ивановича? Ответ: Будучи контрреволюционно настроен Колесников Александр Иванович систематически проводил контрреволюционную агитацию среди граждан села Озерки Павловского района за церковь недавать для ссыпки государственного хлеба в помещении церкви, в результате чего затормозил хлебопоставку государству, в виду этого в 1936 году хлебопоставка колхозом была не выполнена. В 1937 году Колесников Александр Иванович ходил по селам Павловского района проводил контрреволюционную работу выражающая в массовом крещении детей от одного года до школьного возраста в ржавой пудовке, в результате чего получилось заболевание детей. А также своей контрреволюционной агитацией за время проживания Колесникова в с.Озерки агитировал единоличников не здавать хлебопоставку государству, в виду чего план хлебопоставок по единоличникам было не выполнено. Колесников имея большое влияние на граждан села Озерки и пользуясь авторитетом среди верующих, последние активно выступают на собраниях за церковь в виду чего церковь до настоящего время действует и по религиозным праздникам колхозники систематически в 1937 году не выходили на полевые работы, по этому осталось не убрато в поле колхозного хлеба в зиму 12 га чечевицы и 50 га проса до настоящего время стоит на корню. Более показать ни чего не могу, записано с моих слов верно и мной лично прочитано… 8 Декабря 1937г Показания свидетеля Ш. Будучи предупрежден за ложное показание об ответственности по ст.95 УК РСФСР показал. Вопрос: Расскажите, что вы знает о контрреволюционном действии Колесникова Александра Ивановича? Ответ: Колесникова Александра Ивановича я знаю только как священника проживавший и служит в церкви с.Озерки расстоянием один километр от нашего села. Колесников будучи контрреволюционно настроен систематически проводит свои контрреволюционные действия среди граждан ближних сел расположены от с.Озерки и всякого рода контрреволюционную агитацию направленную против Сталинской конституции, за возобновление церквей и против существующего Советского строя. Вопрос: Конкретизируйте ваш ответ? Ответ: За период проживания с 1933 года в с.Озерках Колесников проводит контрреволюционную агитацию среди верующих граждан с. Озерки не сдавать церковь под зернохранилище государственного хлеба, умышленно часто во время летних полевых работ созывает звоном церковных колоколов верующих в церковь не смотря на то, что звон колоколов запрещен, этим самым он систематически срывает полевые работы в колхозе, как факт: в 1937году в с.Озерках неубрато осталось колхозного хлеба на корню проса несколько гектар до настоящего время. В 1936 и 1937 году Колесников производил крещение скрыто русских детей в ржавой пудовке возрастом от одного года до школьного возраста, чем своей контрреволюционной работой вызвал заболевание среди детей. Во второй половине ноября 1937 года мы шли в Неверкинский БИР отрабатывать принудработу в присутствии: М. - старик, П.,- звать как незнаю из с.Шалкино, я и Колесников - священник, в пути следования при разговоре о колхозах, Колесников нам всем говорил: «Колхозы все равно существовать не будут, а скоро время придет и все будет по старому» и разговор Колесникова поддержал М - старик единоличник. 27 ноября 1937 года после работы в Неверкинском з/зерно я пошел на обед вместе с Колесниковым, дорогой я -.. ему сказал - ты срежь свою поповскую бороду и волосы а то на тебя нехорошо смотреть. То мне Колесников на это ответил: «Не буду я на короткое время постригаться, скоро вернется старая жизнь и уже осталось немного ждать и советской власти не будет» больше я показать ни чего не могу. Записано с моих слов верно и прочитано вслух Подпись. 9 Декабря 1937г. Показания свидетеля Л. Будучи предупрежден за ложное показание об ответственности по ст.95 УК РСФСР показал. Вопрос: Расскажите, что вам известно о контрреволюционной деятельности Колесникова Александра Ивановича? Ответ: Я – Л., хорошо знаю Колесникова Александра Ивановича как священника проживает и служит в церкви села Озерки, куда я с 1936 года ходила в церковь, в которой служил Колесников - священиком, и была неоднократно у него на квартире. Колесников, будучи контрреволюционно настроен среди верующих проводил контрреволюционную агитацию направленную против колхозов и сов власти, в село Озерках колесников проводил агитацию не здавать церковь под зернохранилище государству, благодаря чего своей цели добился церковь в с Озерки до настоящего времени не закрыта и в ней Колесников служит священником. Летом 1937 года Колесникова за контрреволюционную агитацию арестовывали НКВД но по чему- то осудили его на один год принудработ. Летом 1937 года будучи я - ... на квартире у Колесникова при разговоре о жизни крестьян, мне Колесников говорил: "Ты единоличница вот и хорошо в колхоз не ходи, ты видешь хлеба-то колхозникам не дают, а работать иди, в единоличном хозяйстве ты лучше проживешь, хочешь работаешь, хочешь нет, лучше пройдешь по селу за подаянием вот ты и сыта" Я верно послушала Колесникова и ниходила ни куда работать. Хотела в 1937 году вступить в колхоз так что нынешний 1937 год был хороший по урожаю думала что заработаю хлеба себе. Но решила проживать с родной матерью старушкой которая пойдет за подаянием по селу наберет кусочков хлеба и мы с ней дня два или три были сыты. Больше показать я ничего не могу. Записано с моих слов верно прочитано в слух до словно.
Акт о приведении в исполнение приговора «Тройки в отношении Колесникова Александра Ивановича» составлен 23 января 1938 г. Иерей Александр Колесников был казнён, предположительно, в Дуванном овраге г.Кузнецка, где, с 1919 г., среди других, расстреливалось православное духовенство.
Палачи Тройку, вынесшую приговор о.Александру, курировал, соответственно занимаемой должности, начальник УНКВД Куйбышевской обл. Журавлёв В.П., сделавший бешеную карьеру, будучи кандидатом в члены ЦК ВКП(б) и депутатом Верховного совета СССР с 1938 г. Выдвиженец Н.Ежова, он занимал высокие посты в системе НКВД.
За три месяца, с момента назначения Журавлёва в Куйбышевское НКВД и по декабрь 1937 г. под его началом было арестовано 11720 человек, из них расстреляно свыше 3000. За особые заслуги, в декабре 1937 г. Журавлёв был награждён орденом Красной Звезды и, всего 4 месяца пробыв капитаном, был повышен до майора госбезопасности. Он известен изобретением «утки», когда подследственные связывались по рукам и ногам, стянутым за спиной, при этом двое подручных разжимали им зубы, а Журавлёв мочился в рот. Другим лицом, раскрутившим террор тройки, вынесшей приговор о.Александру, был Павел Постышев, один из организаторов голода на Украине, руководивший Куйбышевским обкомом ВКП(б) с июня 1937 по январь 1938 г.г. Незадолго до первого ареста о.Александра, Постышев, в июне 1937 г. на Куйбышевской партконференции, «анализируя методы вредительской работы врагов народа», отметил бездеятельность партийных органов.
Тем временем, возглавивший Куйбышевское НКВД Журавлёв, усиливший репрессии в области, сам подавал «сигналы» в Москву на Постышева и сделал его главным виновником «перегибов на местах», в результате чего Постышев, уже в феврале 1938 г. был арестован и, через год, расстрелян. В докладе на ХХ съезде КПСС, яростный гонитель Церкви Н.Хрущев отозвался о Постышеве как о «честном, принципиальном большевике» и полностью реабилитировал его, восстановив в партийных рядах. Журавлёв вовремя почуял ветер перемен, и, одним из первых написал донос Сталину на своего высокого покровителя. Позже, Сталин отметил это в циркуляре ЦК, где назвал Журавлева бдительным чекистом, не побоявшимся обвинить самого Ежова. Именно после журавлёвской записки дело Ежова начало активно разрабатываться и закончилось его расстрелом в 1940 г. Сталин даже принимал Журавлёва в Кремле, однако, вскоре удалил его из Москвы. Несмотря на то, что Журавлев в 1943 г. был уличен в даче продуктовых взяток московскому руководству ГУЛага, прежние заслуги позволили ему избежать наказания. Умер он внезапной смертью по дороге в Москву на новое место назначения в декабре 1946 г. Жертвы После расстрела о.Александра Колесникова, Никольский храм с.Озёрки недолго оставался открытым. Здание церковно-приходской школы была передана наркомпросу и превращено в начальную школу. В это время снимался новый фильм режиссёра Льва Рошаля «В поисках радости» по роману Панфёрова «Бруски». До самого закрытия церкви, на клиросе пела Кочетова Аграфена Алексеевна, перебравшаяся в Озёрки из с.Баклуши, 1898 г.р. В начале войны её по зависти обвинили в хищении колхозного зерна. Немедленно последовал арест, после которого А.Кочетова умерла в тюрьме в 1942 г. Позже выяснилось, что она просто законно получила зерно за воевавших на фронте мужа и его сына.
Ничего не знала о судьбе супруга София Иларионовна Колесникова. Почти сразу после расстрела мужа, она родила седьмого ребёнка, Николая. В НКВД ей разъяснили, что им неизвестна судьба о.Александра и что он числится у них «пропавшим без вести». Богослужебные книги о.Александра, она, будучи неграмотной, передала Якову Васильевичу, до своей смерти в 1973 г. правившего мирским чином богослужения Двунадесятых праздников, требы и Таинство Крещения. Никольский храм, где обязанности псаломщика исполнял Яков Васильевич Гурьянов, 1887 г. рождения, старший сын первого старосты, был превращён в зернохранилище. После этого, службы проходили в доме Марии Петровны Алексеевой, церковной старосты, родственницы Я.В.Гурьянова, до конца жизни не вступившей в колхоз. Во время богослужений её дом наполнялся до отказа, Яков Васильевич был за чтеца, на клиросе пели несколько певчих. Несмотря на то, что после 1938 г. ослабли репрессии, править службы было делом опасным, и родственники Якова Васильевича неоднократно пытались убедить его оставить богослужения, но он своего дела не оставил. Основанием долгой жизни осиротевшего Озёрского прихода, несомненно, явился подвиг веры о.Александра Колесникова.
Семья о.Александра жила бедно, добывая хлеб тяжелым трудом. Старшая дочь Антонина стала работать на тракторе, что спасло семью в голодные военные годы. В семье старались хранить веру, читали молитвенное правило. Однако, клеймо членов семьи врагов народа, преследовало их всюду. Подраставшая местная молодёжь звала их презрительно «попятами». После окончания детьми семилетней школы, семья должна была платить за образование, в отличие от всех остальных. Так, один из подростков-сыновей о.Александра был определён на тяжелые полевые работы в колхоз, откуда, из-за невыносимых условий, едва получив паспорт, сбежал ночью в г.Кузнецк. Там его не знали, и он смог поступить в школу ФЗО.
Антонина, начало 1950-х г.г., из частного архива. А одна из дочерей, также подростком, была призвана в «трудармию» в годы войны в г.Кемерово и была свидетельницей всех ужасов полулагерной жизни. По возвращении оттуда, ей, на родине матери, в с.Саловке, помогли взять имя недавно умершей тётки, т.к она боялась, что её заберут обратно. В конце 1954 г., одна из дочерей, Валентина, узнав из местной газеты новость о том, что в стране ведутся поиски «пропавших без вести», написала от имени неграмотной матери письмо К.Ворошилову с просьбой разыскать сведения об отце семейства. Через некоторое время, им пришел ответ в том, что Колесников Александр Иванович якобы умер в заключении в 1942 г. от крупозного воспаления лёгких и, затем, Павловским ЗАГСом была выдана соответствующая справка. Священник Александр Колесников был реабилитирован Прокуратурой Ульяновской обл. только в 1995 г.
