На юго-западном побережье острова Сахалина расположен город Томари, основанный в 1870 году и принадлежавший с 1905 по 1945 года Японии. Во времена японского правления он назывался Томариору. В данном тайнике речь пойдёт о храмовом комплексе в Томари, а вернее об остатках крупного синтоистского храма Томариору дзиндзя, основанного и построенного в 1922 году, как храм районного значения.
Прежде всего – о названии. Согласно справочникам, японское название храма «дзиндзя» происходит от корня «ками» ***– бог . Этот иероглиф китайского происхождения в зависимости от его употребления с другими иероглифами читался как «син» или «дзин». Поэтому, например, «путь богов» читается как «синто», а «дом бога» — как «дзиндзя». Исходя из сказанного, можно сделать вывод, что название переводится приблизительно как Храм Томари (Томаринский храм) или дословно — Дом Бога в Томари.
Храмовые остатки в Томари считаются на сегодняшний день одним из хорошо сохранившихся комплексов (!), позволяющих восстановить размеры и планировку синтоистских храмов Южного Сахалина периода губернаторства Карафуто. Остатки комплекса включают в себя ворота – “тории” (каменные и бетонные), основания для каменных фонарей и собак — охранников – “кома ину”, бетонный фундамент храма, стеллу “Сэнсо кинэнхи”, стеллу «тюконхи» и основание для чаши для ритуального омовения. Даже будучи разрушенным, монументальность этого сооружения заставляет уважать его создателей.
Интересно, каким он был, Томариору дзиндзя? Увидеть, к сожалению, уже не удастся, но представить себе можно, узнав про общие принципы, по которым были устроены дзиндзя. Сохранившиеся остатки культовых сооружений на Сахалине и их фотографии позволяют в общих чертах составить себе представление о том, какими они были в период губернаторства Карафуто.
Что же это такое — синтоистский храм? В большинстве случаев синтоистские храмы представляют собой большие комплексы различных сооружений, каждое из которых играет определенную сакральную роль. Чтобы себе всё это как-то представить, тут нужно вообще понять, что японцы вкладывают в понятие «Бог», а соответственно и в «жилище Бога» совсем не те принципы, что в христианской культуре.
Древнейшей японской религией является синтоизм. Её название происходит от слова «синто» – «путь богов». Японцы еще называют религию синто — Яоерозуно Коми — восемь миллионов божеств. В основе синтоизма лежит поклонение всевозможным ками – сверхъестественным существам. Основные виды ками – это духи природы (ками гор, рек, ветра, дождя и т.д.), незаурядные личности, силы и способности, заключённые в людях и природе (скажем, ками роста или репродукции), духи умерших. В Японии поклоняются бесчисленному количеству ками. В каждой деревне и местности обязательно есть свой местный ками-покровитель. По представлениям японцев боги живут везде — в деревьях, скалах, пещерах, горах. Феномен рейзан, или синтайзан, — горного духа, например, заключается в том, что «жилищем бога» является сама гора. В древности в Японии существовало поверье, что самые богатые земли расположены в местах, окруженных горами, в которых обитают боги. В этом случае где-нибудь в укромном месте ставился маленький павильон, куда приносили угощение. Не был исключением и Южный Сахалин, горы и сопки которого тоже населяли яма но кали. При этом храмы стояли как на приметных вершинах, так и на ничем не выделяющихся горах. Неудивительно, что маленький храм с игрушечными воротами тории стоял на вершине Тохо даке — известного своей красотой хребта Жданко. Как и в наше время, туда совершали восхождение многочисленные группы японских туристов. Каждая приметная скала или красивый водопад также могли иметь своего бога ками, которому ставились маленькие святилища. У подножия горы Урю яма (ныне гора Командная, 433 метра), в долине реки Урюм стоял маленький храм Яманоямаками дзиндзя. На простых деревянных тории были повешены плетенные из рисовой соломы лапти ва радзи — ритуальный символ поклонников духа горы, совершавших паломничества к ее вершине. Этот обычай традиционен для Японии: например, лапти гигантских размеров были подарены участниками восхождений на гору Фудзи храму Асакуса Каннон в Токио. Не менее удивителен обычай японских рыбаков ставить миниатюрные храмы на высоких малодоступных скалах, стоящих в море. Строения эти настолько малы, что только возвышающиеся тории говорят об их присутствии там. Бог моря Уми-но-ками «жил», например, на вершине скалы в местечке Тисия (сейчас Атласово на юго-восточном побережье мыса Крильон), тории видны на старой фотографии Бэнтэн-ива (сейчас остров Птичий возле мыса Грина в заливе Анива). Одно из таких полуразрушенный строений можно обнаружить на вершине пика Чехова ().
Надо сказать что в христианской культуре также есть обычай размещать кресты в самых разнообразных, порой труднодоступных местах. Часто можно встретить крест на вершине горы, на мысу или, самый распостранённый случай, на выезде из города, но есть более оригинальные варианты ().
Тории. Причудливые каменные врата - одни из немногих сохранившихся построек комплекса. О ториях и их предназначении читайте в тайнике .
Перед Томариору дзиндзя, как и перед другими большими центральными и районными храмами (Карафуто дзиндзя, Тоёхара дзиндзя, Маока дзиндзя, Анива дзиндзя, Сисука дзиндзя, Эсуторо дзиндзя) ставились тории простых архаичных форм – “симмэй-тории”, из камня или бетона. Эти врата не так живописны, но зато более дёшевы и не менее долговечны. Изготовлены они из нового, модного и, очевидно, очень престижного в те годы материала — железобетона. Также, по традиции, на них были начертаны имена дизайнера Нума Умекичи и строителя Савада Суэдзо. При этом использовалась технология, придуманная французским садовником Монье, по имени которого железобетонные изделия так и назывались — «система Монье». Сначала изготавливалась деревянная основа, на которую набивалась сетка-рабица, которая, в свою очередь, покрывалась бетоном. Это хорошо видно на фрагментах тории, сохранившихся в поселке Синегорске на месте храма Оояма дзиндзя. Дорога к храму Томариору дзиндзя, равно как и ко многим храмам, стоявшим на возвышенных местах, вела по многочисленным бетонным ступеням. К площадке, где стоял храм, вёл каскад бетонных лестниц, по сторонам которых стояли каменные фонари.
«Иши тооро» — каменные фонари. Иши тооро являлись атрибутами больших городских храмов, далеко не обязательной и престижной частью синтоистских святилищ. Легенда гласит, что для защиты путников от нападения разбойников бог по имени Ирухико посоветовал ставить на дорогах светильники. В Японии известно 12 типов каменных фонарей, различающихся размерами, формой и названных по именам древних буддийских и синтоистских храмов.
Фонари всех типов имеют шесть составных частей:
основание, ствол канеэки,
центральную площадку,
собственно фонарь катай (буквально — мешок для огня),
крышу каса (буквально — зонтик)
и верхнее украшение в форме жемчужины.
Часто средства на изготовление каменных фонарей дарили прихожане, поэтому на них высекались иероглифы «хо кен» — «пожертвование ради светлого будущего». На старой фотографии Томариору дзидзя, видно, что фонари стоят также и у здания храма, а также видны электрические столбы по правую сторону от дороги к храму. Из этого можно сделать вывод о том, что иши тооро Томариору дзиндзя были оборудованы электрическими светильниками, как это практиковалось уже в те годы в крупных храмовых сооружениях.
Чаша для омовения “тёдзу бати”. Перед посещением храма и обращением к божеству обязательно следовало произвести обряд “хараи” или “мисоги” — очищения, состоящего в омовении водой рта и рук. Для этой цели устроена неподалеку от храма, по правую руку, маленькая часовня, содержащая в себе резервуар с освященной водой. Обряд омовения проходил чисто символически, поэтому объем собственно чаши был невелик и вмещал несколько литров. Чаша для омовения Томариору дзиндзя не сохранилась, осталось только её основание. Каменные чаши “тёдзу бати” были самых разных форм и размеров. Например, чаша храма поселка Сатоо (Южная) была изготовлена из местного белоснежного мрамора. В Японии существовала традиция дарить чаши, фонари, каменных собак храму при его открытии. Поэтому на них, как правило, значились имена дарителей и даты.
“Кома-ину” — собаки-охранники синтоистского храма. Часто перед крупными храмами стояли отлитые из бронзы или высеченные из камня скульптуры животных. Это были изображения особей противоположного пола, стоящие по сторонам сандо. Их считали животными, сопровождающими богов, или их посланниками. Например, перед храмами, посвященными богине Инари, можно видеть фигуры лисиц, перед Касуга дзиндзя — оленей, Мицуминдзин-дзя — волков, Хиэ дзиндзя — обезьян. Иногда в храмах ставили фигуры божественных лошадей синмэ, являющихся помощниками коми и преподносимых храмам в дар. Единственный случай такого рода на Карафуто произошел в сентябре 1931 года, когда императором Хирохито главному храму Южного Сахалина была подарена скульптура черной лошади. Большее распространение получил обычай дарения храму деревянных табличек эма с изображением лошади и написанными пожеланиями. Однако самым распространенным является обычай ставить перед храмами животных-охранников, в качестве которых выступали львы или собаки. Скульптурные изображения животных, стоявших перед входом в храм, японцы называют «кома-ину» (корейский пес), а в простонародье – “шиши” (лев). Фонетический словарь японского языка «Кодзирин» описывает кома-ину как «пришедшее из корейской культуры стилизованное изображение собаки». При этом, если слово «ину» обозначает «собака», то слово «кома» не имеет собственного значения и перевода, а используется только в сочетании с «ину». Французский дипломат Эме Гюмбер, живший в Японии в 1860-е годы, писал: «Кома-ину, говорят, был ввезен из Кореи императрицей Цингу. Это животное составляет среднее между львом и собакой». В эпоху Хэйан (794-1192 годы) кома-ину ставили в императорской опочивальне. По поверьям, изображения животных должны были отгонять злых демонов. Можно сказать, что эти фигуры олицетворяют нетрадиционное направление ваяния мифологических животных своими пропорциями и простой строгой отделкой. В такой же манере сделаны каменные собаки, сидящие перед входом в храм Ясукуни дзиндзя в Токио. В большинстве своем кома-ину храмов Южного Сахалина изображались с широкими, непропорциональными торсами, с крупными спиралевидными завитками шерсти. Эти скульптуры всегда были парными изображениями одинаковых животных, сидящих на задних лапах, но одно, сидящее справа, если стоять к ним лицом — с оскаленной мордой и изображающее самца, другое — с закрытой пастью и изображающее самку. Как говорят японцы, одна собака говорит «Ан», другая «Ун» и выражают при этом добро и зло. Эта характерная деталь олицетворяла даосское учение о двух противоположных началах: положительном (мужском янь, светлом) и отрицательном (женском инь, темном), их вечном взаимодействии.
Собаки из Томариору дзиндзя в советское время стали украшением детской площадки городского парка, рядом с ними и на них любили фотографироваться и взрослые и дети. Сегодня они установлены, в качестве украшения, возле нового здания средней школы города (просьба посетителям снять координаты). Кто-то додумался. Хотя, как сказать — храм все равно никто не восстанавливает, а здесь кома-ину заняты делом – охраняют от злых духов школьников. Перенос кома-ину с места на место явление не единичное : в Южно-Сахалинске собаки стали одним из символов Сахалинского областного краеведческого музея, а когда-то они стояли перед входом Гококу дзиндзя или Сёконся в Тоёхара (старое название Южно-Сахалинска). В детстве автор был сфотографирован в обнимку с одной из таких собачек в Южном :)
“Тюконхи” — памятник показавшим верность. Храм Сёконся для обожествления павших за императора солдат мог построить не всякий город, но практически при каждом крупном храме стояли каменные стелы “тюконхи”. Обычно они представляют собой каменные или бетонные постаменты-камеры, увенчанные каменными шпилями или природными глыбами с высеченными на них тремя иероглифами. Тюконхи являлись частью храмовых комплексов, располагаясь на территории синтоистских храмов. Согласно верованию, во время церемонии “сёконсай” через эти монументы происходило вознесение душ погибших воинов на небо, где они превращались в богов – “нами”. Регламентации по их стилю и размерам, очевидно, не существовало, и поэтому каждый город или поселок на Карафуто возводил их по своим средствам и возможностям.
Тюконхи в Томариору дзиндзя был построен в скромной и изящной манере. На ней выбиты иероглифы: «тю», «кон», «хи» — камень, памятник показавшим верность.
В те времена в Японии существовал любопытный обычай — выбивать на подобных памятниках факсимильные каллиграфические надписи, сделанные известными военачальниками. Но чаще это были надписи о дате изготовления и о лицах, причастных к этому. На оборотной стороне тюконхи храма Нитой дзиндзя высечено, что памятник изготовлен 3 ноября 11 года эры Сёва (1936 год) в префектуре Аомори строительной компанией Миура Кейдзиро на пожертвования членов Гун дзин кай — общества ветеранов войны. В некоторых случаях основания «памятников показавшим верность» являлись камерами — хранилищами поименных списков солдат, уроженцев этих мест, погибших при исполнении воинского долга. Имя солдата и годы его жизни писались на специальных деревянных табличках итани, которые помещались в основания памятников, называемых “тюрейто”. Сохранились остатки вызывающей удивление своими гигантскими размерами стеллы храма Тооро дзиндзя в Шахтерске. Здесь в основании памятника имелся достаточно широкий вход, снабженный коваными металлическими дверями. Оригинален вид тюконхи синтоистского храма Хатиман дзиндзя в Мотодомари (Восточный Макаровского района). Здесь шпиль выполнен в виде артиллерийского снаряда.
Использование «баллистических» мотивов в храмовом строительстве было вообще характерно для Японии в начале XX века. Так, величественный памятник-маяк “Шокен Котайго”, поставленный в Порт-Артуре супругой императора Мейдзи, императрицей Сётоку, в память о погибших здесь японских солдатах, венчал устремленный ввысь снаряд.
Перед входом в храм Томариору дзиндзя стоял «Сенсо киненхи» — военный памятник, увенчанный снарядом. Да он, собственно, и сейчас там стоит, только вот храма давно уже нет. Надписи сейчас на нем сбиты, поэтому установить, когда и в честь какого события он был поставлен перед храмом, невозможно. Надо сказать, что 6 ноября 2011 года была проведена реставрация(!) этого монумента, а на подходе к нему самому восстановлена часть ступеней. Откладывать ремонт было нельзя поскольку под основанием памятника произошёл обвал грунта и монумент находился в подвешенном состоянии.
Дзиндзя. В отличие от других религиозных учений, где Бог имеет визуальный, зримый, представляемый облик, религия синто оперирует таким понятием, как «синтай». Переводимое буквально как «божественное тело», синтай является божественным духом, заключенным в какие-то предметы — «синпо». Как правило, это было зеркало, однако мифологические основы синтоизма наделяют сакральными свойствами также колокольчики, алебарды, мечи, луки, стрелы и музыкальные инструменты. Помещение, в котором находится синтай, называется «хондэн» или «синдэн». Хондэн был всегда закрыт не только для прихожан, но и для священников даже во время обрядов. Как правило, синтоистские обряды состоят из церемонии подношения угощений божеству. Ритуальное угощение синсен состоит из риса, сакэ, рисовых биточков, рыбы, дичи, мяса, морских водорослей, овощей, фруктов, сладостей, соли и воды. Продукты размещают на плоских подносах ошики, установленных на подставках санбо, и ставят перед закрытыми дверями хондэна. Иногда угощения размещаются под навесом хондэна или на площадке перед ним, в других случаях к хондэну пристраивают для этого специальное помещение, зал для подношений, «хейдэн», или же хондэн и хейдэн располагаются под одной крышей и являются, таким образом, основными составными частями храма. Ритуал подношения сопровождается молитвами, ритуальными плясками кагура, во время больших церемоний устраиваются театральные представления, схватки борцов сумо. Поэтому к храмовым постройкам относятся зал для молитв хайдэн и площадка для ритуальных танцев кагурадэн. Также на территории храмов можно увидеть «мико-сико» — специальный павильон, в котором хранится микоси — модель храма, носимая на специальном паланкине во время фестивалей. В состав храмового комплекса также должно было входить и «сямусё» — административное здание.
Конструкция синтоистских храмов была очень проста и относилась к типу ита-я-дзукури — дощатый дом. Она представляла собой каркас из вертикальных балок, в которых были проделаны канавки, куда набирались горизонтальные планки стен. Судя по имеющимся рисункам конца XIX века, первые сахалинские храмы были очень просты и представляли собой однокамерные сооружения под двускатной крышей, сочетавшие хондэн и хайдэн. Их конструкция состояла из каркаса, связанного горизонтальными балками с пазами, по которым скользили заменяющие стены решетчатые сёдзи — рамы, обклеенные бумагой. Суровая практика колонизации Хоккайдо в конце XIX века и Южного Сахалина после 1905 года показала существенные отличия в климате этих местностей от климата Японии. Может быть неудачный выбор конструкции храмов и был первопричиной того, что их легкие постройки не простояли на Сахалине до наших дней. Во всяком случае в Томари от храма остались лишь бетонные основания.
Кроме храмового комплекса рекомендую заглянуть на японскую бумажную фабрику, активно используемую в советские годы по прямому назначению. Можно даже тайничок создать, а то без техногена и не геокешинг прям :) Интересно что построенные из шлакоблока советские пристройки почти полностью разрушены временем, а японские всё ещё стоят. Стоит также и автомобильный мост в Томари, который, нетрудно догадаться, также построен в японский период и многократно отреставрирован позднее. Координаты завода не нужны - это монументальная разрушка по дороге справа от храма, а мост не увидеть невозможно.
