Прогулки по Бресту, к сожалению, нередко ограничиваются всего парой улиц — Советская, Набережная, бульвар Космонавтов и успевшая полюбиться брестчанам «фонарная» улица Гоголя. Все больше и больше можно услышать от разных людей: «Да в Бресте и погулять-то негде!». Вот мы и решили немного поспорить с этим мнением и предложить вам небольшой променад по старым брестским дворикам.
Как пишет Ефим Басин — исполнительный директор Брестского еврейского благотворительного центра «Хэсэд-Давид» - коренной житель города
Брест моего детства – закрытый город. Сюда нельзя было приехать (и даже купить билет!), если ты не был здесь прописан. Это небольшой город, не больше 50 тысяч человек. Он казался мне таким маленьким — за 5 минут я мог объехать весь город на велосипеде. Он был очень-очень зелёный. В нём чувствовалась некая порода: люди, отношения между людьми, такой мини Запад.
Я помню дворы во время праздников: женщины готовят в тазиках винегреты, все собираются на улице послушать военного музыканта. Атмосфера была семейная что ли. В детстве мне очень хотелось походить по другим дворам, но это было не так легко. Если ты не из этого района, то рисковал получить в глаз от местного мальчишки. К тому же каждый участок был огорожен забором, а въезд во двор закрывали ворота.
Сейчас практически во все дворы свободный доступ - сюда не дошли шлагбаумы, ворота и прочие радости самоизоляции от внешнего мира.
Недалеко от знаменитого железнодорожного вокзала в Бресте - первого от Брест-Литовска до Владивостока, где появилось электричество - находится знаковый квартал. Речь идет о периметре от Машерова до площади Свободы с одной стороны, и от Советской до Ленина — с другой. Застраивать его начали с середины XIX века.
Сейчас немало домов отмечены почетными табличками «Гiсторыка-культурная каштоўнасць». Большая часть из них принадлежит госорганам. Но это сегодня. А раньше центр Бреста был деревянный и двухэтажный. Во время страшного пожара 1895 года, причина которого неизвестна, сгорело около шестидесяти процентов города.
После пожара народ стал осознаннее и активно страховал свои дома. Предприимчивости им было не занимать, и в 1903 году случился еще один пожар, по слухам, уже неслучайный, а с целью наживы.
Уже упомянутый квартал после пожаров начал возрождаться. Улицы старались строить прямо, и если до этого все было раскидано по округе, то теперь появились ровные квадраты, как в Петербурге. Каждое здание и похоже на соседнее, и одновременно отличается от него.
Говорят, этот район был почти полностью еврейским вплоть до 1942 года. Зажиточные евреи переселялись в центр, подальше от шума и ближе к полиции. Среди них были сборщики налогов, купцы, владельцы магазинов, трактиров и т.д.
Согласно переписи населения, в 1936 году в Бресте проживало около сорока двух процентов этнических евреев (более 20 тыс.). Но после холокоста Великой отечественной войны их остался всего один процент.
После войны еврейские дома раздавали переселенцам из сельской местности. В таких больших квартирах размещать людей было невыгодно: их стали делить, и в двухэтажных домах достраивали третий этаж.
Интересная особенность: нумерация квартир тоже общая, идет в обратном порядке — справа-налево (привет евреям!), и квартиры в подъездах выпадают из принятой хронологии. Например, в первом подъезде находятся квартиры 2,3,4,12,13,14. Во втором недостающие 5 и 15, а в третьем все остальные. Возможно, причина очевидна: квартиры все достраивали и достраивали, и присваивали каждый раз свободный номер.
Похожая ситуация с нарушенной нумерацией и на ул. Советских Пограничников (ранее Белостокской). На одной лестничной площадке номера 3, 00, 7. Кто знает, может здесь под прикрытием работает сам Джеймс Бонд.
Подъезды в таких домах до сих пор хранят следы прошлого: кованые перила, мраморные лестницы, дорогую плитку. Но запаха старины не чувствуется, его отлично перебивает запах котов.
В этом районе можно наткнуться и на дворы с покосившимися домами-трансформерами. Как мы помним, изначально один домик предполагался на одну богатую еврейскую семью, а потом его выделили на 3-4 сельских. Сельские жители не могли себе представить жизнь в тесных квартирах, поэтому как могли расширялись. Они достраивали себе деревянные чердаки и веранды, выводили отдельные входы. А нам остается только дивиться таким инженерным мыслям!
Время здесь не то чтобы замерло, просто немного приуснуло. На улице, как в частном секторе, сушится белье и стоят мангалы.
Кладовые ячейки и бараки внутри дворов потихоньку сносят, но это процесс затяжной, так что пока они, как в Одессе, на каждом шагу.
