|
Описание окружающей местности
Гусарские полки зародились в России во второй половине XVII века. С давних пор в охране беспокойных южных рубежей Российского государства принимали участие и казаки, территориальные формирования которых и дали названия нескольким слободским казачьим полкам: Сумскому, Ахтырскому, Изюмскому и другим. С 1654 года Черниговский полк состоял из малороссийских казаков Командовал им ставший в 1668 году гетманом Д. И. Многогрешный.
Слободские казаки в смутные годы приграничных и межгосударственных раздоров оставались, как правило, верными российской центральной власти. Например, когда в 50-е годы XVII века начавший выдвигать идеи обособления гетман И. Выговский прислал в Сумской слободской полк призыв следовать за ним, полковник Г. К. Кондратьев разорвал послание и велел передать гетману «Слобожане всегда верой и правдой служили Пресветлому Царскому Величеству и всегда на том останутся» (Соколовский М. К., Эристов А. С. Памятка 11-го гусарского Изюмского полка, Спб. 1912).
Изменивший в 1708 году Петру I гетман И. Мазепа тоже не смог увести с собой Черниговский полк, оставшийся с избранным вместо Мазепы гетманом Левобережной Украины И. Скоропадским.
Несколько позже семья казачьих полков пополнилась новыми формированиями. Они и были первыми, ставшими в 1741 году уже гусарскими по названию полками: Сербский, Венгерский, Молдавский и Грузинский. В 1765 году слободское казачье войско было упразднено, а названия казачьих полков перешли к сформированным на их основе гусарским полкам. Изначально Павлоградский Гусарский полк был сформирован 9 июня 1764 года в Екатеринославской провинции как 20-тиротный Днепровский пикинерный полк.
Гусарские полки удачно действовали в сражениях первой русско-турецкой войны 1768— 1774 гг.
Преобразования реформатора русской армии Г. А Потемкина коснулись и гусар. В соответствии со своим пониманием целесообразности военного мундира Потемкин ввел для подчиненной ему южной армии единообразною удобную форму. Но реформы повлекли за собой и переименование в 1783—1784 гг. гусарских полков в легкоконные.
Император Павел I 29 ноября 1796 года вновь и уже надолго вернул наименование гусарских легкоконным полкам: Мариупольскому, Павлоградскому, Александрийскому, Ахтырскому, Изюмскому и Сумскому. Гусарским стал и Елисаветградский конно-егерский. Все полки состояли из десяти эскадронов, пять эскадронов составляли батальон.
Надо отметить, что недостатка желающих служить в гусарах не было. Привлекала служба в этих полках и молодых дворян, многие из которых становились впоследствии офицерами и генералами. «Что было ценно в нашей коннице, это превосходный офицерский ее состав. Привлекаемая красотой мундира, привольным и беззаботным житьем среди превосходного общества товарищей, аристократическая молодежь того времени охотно шла служить в ряды армейской кавалерии, особенно в гусары... мундир можно было встретить повсюду, где его носители служили невольными вербовщиками и влекли за собой в полк молодежь, жаждавшую подвигов и славы» (Трамбицкий Т. Исторический очерк 2-го лейб-гусарского Павлоградского полка).
Интересно, что гусарский мундир заимствован из одежды венгерских гусар и сохранил свои характерные черты в русской армии до начала XX века. За кажущейся бесполезной его «красивостью», как и во многих других случаях, стояла целесообразность. Накинутая через левое плечо ментия (ментик) с меховой оторочкой существенно смягчала удар холодным оружием. Ту же функцию исполняла густая расшивка ментика и груди дулама (доломана), выполненная у офицеров из «металлизированных» золотых или серебряных шнуров. Металла в них было довольно много. Так, в 1868 году офицеры Лубенского гусарского полка собрали серебро из шнуров упраздненных «ментий», и его хватило на полковой кубок, вмещавший «бутылку и стакан шампанского», который в торжественных случаях служил «круговой чашей».
В ношении же своих мундиров особенно до 1810 года при попустительстве начальства гусары допускали заметные вольности. «...Ментишкеты носили чуть не в сажень длиной с блестками и такой же киверной шнур. Все это завязывалось огромным аксельбантом, шитье на чакчирах было почти у всех разное: каждый делал что ему вздумается. Находились шутники, которые сзади вышивали целующихся голубей» (Бурский И.Д. Указ. соч.).
В целом же «в эпоху Александра I характер, дух военной молодежи и даже пожилых кавалерийских офицеров представляли собой особый отпечаток молодечества или удальства. В войне и в мире молодежь и старики искали опасностей, чтобы отличиться бесстрашием и удальством. Попировать, подраться на саблях, побушевать, где бы не следовало, входило в состав военной жизни в мирное время» (Голодолинский П. История 3-го драгунского Сумского его королевского высочества наследного принца Датского полка. — Ч. 2. — М„ 1902.).
В военное время все качества гусар шли на пользу делу. Во многих сражениях 1805—1807, 1812—1814 гг. гусары демонстрировали незаурядную храбрость, выучку, смекалку. Истории полков изобилуют примерами, это подтверждающими.
Искусство верховой езды среди гусар поддерживалось и своеобразным «естественным отбором». Так, в январе 1814 года во Франции небольшой сводный отряд графа Палена попал под мощную атаку неприятеля и был рассеян. Кавалеристам пришлось спасаться через виноградники, преодолевая стенки, канавы, изгороди. Итог этих скачек приведен в рапорте: «...потерял из своего отряда 11 пушек, всю пехоту и всех дурно ездивших гусар».
Событием в истории гусарских полков стало участие Павлоградского гусарского полка в бою под Шенграбеном 4 ноября 1805 года. Полк входил в состав пятитысячного отряда П. И. Багратиона, прикрывавшего отступление главных сил русской армии. Целый день русские полки отбивали атаки авангарда французов. Почти половина отряда полегла в этом бою, оставшиеся пробили дорогу и к ночи присоединились к основным силам. По существовавшему тогда положению штандарты (кавалерийские знамена) полагались только полкам тяжелой кавалерии: кирасирским и драгунским. Первым гусарским полком, «нарушившим» это правило, стал Павлоградский гусарский полк, награжденный десятью (по числу эскадронов) почетными Георгиевскими штандартами с надписью: «За подвиг при Шенграбене 4 ноября 1805 года в сражении 5 т[ысячного] корп[уса] с неприятелем, состояв[шим] из 30 т[ысяч]» (Звегинцов В. В. Знамена и штандарты русской армии. Париж. 1963.).
Другие гусарские полки тоже получили разнообразные награды по итогам кампании 1812—1814 гг.: штандарты, серебряные трубы, знаки на кивера.
С победой над Наполеоном закончились лихие времена бесконтрольной, удалой гусарской вольницы. Но дух молодечества еще долго витал в полках и в мирное время, постепенно затихая. Старый гусар генерал И. Э. Левенштерн, вспоминая о своей службе с 1816 года офицером Белорусского гусарского полка, с грустью сравнивал этот полк с родными ему сумцами: «Я был удивлен, что полк собрался в маленьком местечке, не производя шума по целым ночам на улице, в гостиницах... для меня это было неслыханной вещью. На другой день я увидел, как маневрировали эскадроны, и вспоминал о хмуром воинственном лице старого сумца, у которого длинные усы сурово закрывали щеку и который, не имея еще времени проспаться от вчерашнего хмеля, на плаце напивался вновь. Наши белорусские офицеры все были трезвы и каждый заботился о службе, но почти большинство ездило плохо, команда у них была не энергична и взводные командиры не знали службы, в то время как дикие сумцы безошибочно карьером исполняли деплояду... Вы, старые пьяные сумцы, хотя вы и дики и грубы были, но вы были все-таки самые великолепные гусары и на войне, и во времена мира» (Голодолинский П. Указ соч.).
Тяжелым ударом по гусарскому самолюбию было решение Александра III о переименовании в 1882 году всех армейских гусарских полков в драгунские, правда, с сохранением старых названий. Кроме того, в соответствии со своими политическими взглядами император ввел для всей армии форму в «русском стиле»: простые темные мундиры, шаровары в сапоги и меховые шапки. Многие офицеры, и не только из гусар, стали подавать в отставку, не желая носить «мужицкую одежду». Оставшиеся же в полку еще долго «носили драгунский мундир на службе, но дома, у себя в свободное от занятий время, надевали старый гусарский мундир и в нем сидела вечера».
Праздником для гусар стало императорское повеление от 6 декабря 1907 года о восстановлении старых гусарских полков. Снова вернулись к гусарам их доломаны и чакчиры (рейтузы). Эта мера не была данью ностальгии по «старым, добрым» временам. Восстановление бывших гусарских полков, возвращение форменной одежды (разумеется, только парадной, поскольку уже была признана необходимой и вводилась полевая форма защитного цвета) и других атрибутов былых времен: киверов, доломанов, касок и прочего — должно было подкрепить историческую связь времен, поднять дух армии, пошатнувшийся после поражения России в русско-японской войне 1904—1905 гг.
Все годы I Мировой Войны гусарские, как и другие кадровые полки русской армии, провели на фронте. В феврале 1918 года Русская армия была расформирована.
(По материалам сайта http://www.rus-sky.com)
Однако в народе живет память о боевой и мирской удали гусар. Все достоинства и недостатки бравых рубак и ловеласов вобрал в себя собирательный образ поручика Ржевского. Согласно фильму «Гусарская баллада» поручик Дмитрий Ржевский служит именно в Павлоградском гусарском полку, в котором, кстати, служат и герои романа Льва Толстого «Война и мир»: Николай Ростов и ротмистр Василий Денисов. В многочисленных анекдотах, героем которых является поручик, он встречается с этими и другими знаменитостями, включая А. С. Пушкина, своего современника.
Отсутствие памятника всенародному любимцу было исправлено летом 2006 года. Несмотря на то, что русские полки дислоцировались по всей стране, связь их с местами, по которым они были названы, никогда не исчезала. Эта традиция нашла свое подтверждение и теперь - в городе, чье имя носил знаменитый гусарский полк, был установлен, изготовленный минским скульптором В. И. Жбановым, бронзовый Ржевский, лихо сидящий на спинке лавочки, в ожидании барышни. Правда непонятно, почему он поджидает барышню у проходной химзавода, а не в центральном парке.
Описание тайника
|
